Магнус промолчал, представляя чудесное новое будущее, в котором его сыновья свободны от мутаций, от страха, который преследовал их на каждом шагу. Свободны от мрачной тени сомнений, от всего, что угрожало их поглотить.
И он вместе со своим отцом ведет своих новых воинов в новый крестовый поход, чтобы отвоевать звезды. На этот раз они не повторят ошибок прошлого. На этот раз они изменят галактику так, какой она и должна быть.
Это было все, чего он когда — либо желал… И все же…
— Как я смогу сражаться на твоей стороне, зная, что обрек своих сыновей на смерть? Я буду смотреть на новых воинов и видеть в них лица моих преданных легионеров. Каким я буду отцом, если брошу их? Как ты можешь просить меня об этом?
— Это единственный выход, Магнус. По правде говоря, твои сыновья уже мертвы. Еще несколько лет — и неизбежные мутации сразят даже самых сильных из них. Так или иначе, их не станет.
— Я… я не могу бросить их, отец, — сказал он, сжимая руки в кулаки. — Их судьба еще не решена. Я найду способ спасти их. Я должен.
— Пожалуйста, брат, — Вулкан шагнул к нему. — Вернись к нам, молю тебя.
Магнус обернулся на лязг доспехов. Три воина в цветах XVIII Легиона поднялись на вершину огромного золотого помоста. Магнус ощутил их восхищение при виде своего генетического отца. Но стоило воинам увидеть Императора, как они невольно упали на колени в благоговении, раздавленные Его всепоглощающим присутствием.
Магнус повернулся к Вулкану:
— А ты бы пожертвовал своими? Ты бы предал хотя бы одного из них ради собственных желаний?
— Я бы не смог, — глубокий голос Вулкана был наполнен горем, правая рука скользнула к Урдракулу на поясе.
Край посоха Магнуса трансформировался, снова превращаясь в наконечник копья.
— Тогда почему ты думаешь, что я смогу? — взревел он.
Они двинулись одновременно.
Магнус отвел руку назад, приготовившись бросить посох в Императора. Он сделал идеальный бросок, прицел был точен и смертоносен. Всю свою ярость он вложил в этот удар.
Ярость от того, что отец поставил его перед этим ужасным выбором.
Ярость от того, что Он верил, будто Магнус будет готов принять Его предложение.
Но самое главное, то была ярость от того, что он, Магнус, почти был готов его принять.
Абидеми смотрел, как полыхающее копье вылетает из руки Алого Короля, словно выпущенная полубогом молния, жаждущая поразить царя богов. Легионер едва мог двигаться, с трудом мог думать. Нахождение в такой близости от Повелителя Человечества почти лишило его всякой независимой мысли или воли. Как мог любой человек, будь он смертный или Астартес, осмелиться пошевелиться под этим взглядом?
Вулкан взметнул молот вверх и одним ударом сшиб копье с траектории. Оно отклонилось и, описав дугу, бумерангом вернулось в руки своего хозяина. Вулкан бросил на падшего брата взгляд, полной жуткой смеси ненависти и печали.
Они столкнулись друг с другом с оглушительным грохотом богомашин на войне.
Абидеми с трудом повернул голову набок и встретился взглядом с Бареком Зитосом. Тот также был скован могуществом и величием Императора.
— Что нам делать? — спросил он.
— Не знаю, — ответил Абидеми.
Вулкан и Магнус молотили друг друга, один наносил оглушительные, точно раскаты грома, ударами молотом, другой хлыстал полыхающим копьем. Встать между сражающимися примархами для легионеров было бы самоубийством.
— Вот оно, твое видение, брат, — прошептал Иген Гарго в вокс-бусину. — Драконы в огне. Ты верно направил нас.
Абидеми сжал рукоять Драукороса, представляя суровые, непреклонные черты Артелла Нумеона. Тот бы знал, что делать.
Вулкан ударил молотом Магнусу в бедро, плоть разорвалась и раздробились кости. В ответ Магнус вонзил копье в наплечник Вулкана. Прочность пластины не остановила его острие, и оно чисто прошло насквозь. Хлынула кровь, но Вулкан даже не подал виду, что почувствовал рану.
— Вы все лжецы, — выкрикнул Магнус. — Вы обещаете прощение, заранее зная, что принять его невозможно.
— Ты ошибаешься, Магнус, — возразил Вулкан. — Ты ослеплен своей самоуверенностью.
— Нет! — взревел Магнус, его руки были объяты огнем, он уворачивался от каждого удара Вулкана.
Абидеми уже видел, как сражается его примарх, и знал, что он был превосходным мастером ближнего боя. И все же против Магнуса он двигался так, словно противник его безнадежно превосходил. Алый Король игнорировал каждый ложный выпад, отводил каждый смертельный удар, уклонялся от него или с легкостью блокировал.