16
Никогда не забывай, никогда не прощай
Она очнулась с тем же криком на губах.
Над ней кружились булавочные уколы света, словно водоворот ночного звездного неба в длительной выдержке. Она закашляла кровью и попыталась сесть. Это оказалось труднее, чем она думала.
Потом поняла, что прилипла к земле, лежа в луже засохшей крови.
Ее крови.
Почти всей, судя по размерам пятна.
Как и всегда в такие моменты она ждала, прислушиваясь. Она не представляла, сколько времени прошло с тех пор, как ее глаза были открыты в последний раз. Тьма и тишина.
Ночь? Нет, она находилась в пещере глубоко под землей. Слышался шум накатывающих волн, плеск падающих в воду предметов.
Подземная пещера. Магнус Красный… Игра в регицид.
Малкадор…
Аливия подтянула себя и выпрямилась, поморщившись от вспышки боли между лопаток, от стянутости новой кожи, непривычности новых органов, новых костей.
Подогнув ноги, она поднялась, с трудом держа равновесие и немного пошатываясь.
Аливия стояла на краю площади между слишком большими виллами. Только теперь в ее центре возвышалась толстая башня цвета слоновой кости. Неуверенной походкой она медленно ее обошла. Если это и была шахта лифта, то, похоже, без двери.
Она отвернулась и пошла в сторону берега. Обломки стола и стульев были разбросаны по гальке. Их окружали глубокие следы, а рядом она увидела латунную гильзу одинокого болтерного снаряда.
Она наклонилась, чтобы поднять ее, и ощутила едкий запах топлива изнутри.
Снаряды, предназначенные для убийства легионеров, превращали обычного человека в страшное месиво.
Болтган был оружием, созданным психопатом.
Рядом с гильзой, наполовину погребенной в песке, лежала отколотая часть доски для регицида и три резные фигуры. Она улыбнулась, увидев, кем они были.
Примарх потерял детали резного орнамента с верхней части туловища. Поодаль лежала фигура императора, которую Аливия собиралась передвинуть во время игры. Он оставался цельным, хотя и лишился своей изящной отделки.
И, наконец, белый дивинитарх, расколотый надвое.
Аливия крепко сжала оставшийся осколок, слезы потекли по щекам.
Она всматривалась в воду в поисках Малкадора. С потолка пещеры все еще сыпались обломки камней и пыль, и Аливия задавалась вопросом, сколько же еще потребуется времени, чтобы обрушилось все сооружение. Повреждения, нанесенные Магнусом, затронули нечто фундаментальное в структуре аркологии, и теперь бесконечные бомбардировки наверху помогали закончить ее разрушение. Воды подземного озера светились огнями, но признаков Малкадора не было видно.
Но вот она увидела его — покрытое струпьями тело выбросило дальше по берегу на черный песок. Худые конечности торчали, будто искривленные и обугленные ветви старого дерева, пораженного молнией.
Лишенная волос голова упала на грудь, повернувшись лицом к Аливии, и смотрела на нее черными и пустыми глазницами.
Женщина двинулась вдоль пляжа к трупу Сигиллита и опустилась рядом с ним на колени.
— Будь ты проклят, — выругалась она. — Будьте вы все прокляты.
Волна грозила снова унести его тело, Аливия схватила регента за края мантии и оттащила подальше от воды. Почти невесомого, она уложила его в подножии его посоха.
Аливия присела рядом, и ее снова наполнили боль и ужас Прозрения Императора. Она горько заплакала, проклиная себя за то, что была вечной. Ей хотелось погрузиться в озеро, пока легкие не наполнятся водой, пока силы не покинут ее, и она не утонет во тьме.
Но какой в этом смысл?
Она была проклята возвращаться снова и снова, чтобы прожить еще один виток своей жизни.
Аливия пыталась прогнать прочь видения Императора, но они лились рекой. Века яростных войн, наплывы ксеносов, несущих неописуемые кровавые бойни, тоталитарный и бездушный режим правления — настолько кровавый и жестокий, насколько это можно себе вообразить.
Но какова альтернатива?
Вселенная ужаса, мук и болезней, бессмысленной жестокости и кровопролития. Бесконечные мучения, от которых человеческой расе никуда не деться, ибо их порождают ни смертельные враги и ни псионическая империя, которую ждет неизбежное падение. Нет, это будет эра бессмертных монстров, созданных из измученной психики страдающих людей.
Темное будущее, показанное Императором, было немногим лучше — ужасающий кошмар, который трудно себе представить; время, когда человеческие жизни бессмысленны, где люди — просто пепел костей, перемолотых шестеренками истории.