— Да…
— Ой ли? — Он смотрел так, словно хотел заглянуть в мою душу. — Или вы просто говорите «да», чтобы не мучить себя и не слышать моих слов?
Я перевел дыхание и твердо посмотрел ему в глаза.
— Нет. Я вас понял.
Мои колени болели, руки затекли. Пот стекал ручьями. К тому же не давала покоя мысль о моем мальчишке.
— Можно мне встать?
— Сейчас встанете. Только сначала договоримся о главном.
Он поднялся на ноги и вытащил из-под свитера пистолет, — Знаете, что это за вещь?
Вещью был никелированный вальтер «ППК». Интересно, с чьего тела он снят?
— Это пистолет.
— Знаете, что им делают?
— Им убивают людей.
— Очень хорошо.
Деландро поднес пистолет к моему лицу, причем так близко, что я не мог сфокусировать зрение. Дуло почти касалось моих ноздрей.
— Пахнет порохом?
Я заставил себя кивнуть.
Он раздвинул дулом мои губы.
— Чувствуете вкус металла?
Я снова попытался кивнуть. Сердце мое стучало прямо в горле.
— Хотите попробовать пулю?
Очень медленно я покачал головой. Глаза слезились, но я боялся моргнуть.
— Отлично. Джеймс Маккарти выбрал жизнь. Теперь вы готовы выслушать условия нашего соглашения. Я попрошу вас дать мне слово. Если вы нарушите его, я вас убью. Я вышибу из вас ваши вонючие мозги. Понятно?
— Ум-гхм!
— Опять начинается? — Он отвел пистолет от моего лица.
— Да! — почти выкрикнул я в ужасе и, проглотив слюну, добавил: — Я понял. Если я нарушу слово, вы меня убьете.
Деландро криво ухмыльнулся.
— Очень хорошо, Джеймс. Это может стать твоим шансом, в конце концов.
Он хотел было отойти от меня, как вдруг резко развернулся и снова присел передо мной на корточки. Его лицо было очень близко. Он смотрел мне прямо в глаза холодным взглядом.
— Ты, скользкий мерзавец! Думаешь, одурачил меня хоть на минуту? Ты убил бы меня, не сходя с места, если бы был уверен, что сможешь потом безнаказанно смыться. Ты просто ждешь удобного случая, не так ли?
Я не отвечал, просто с отвращением смотрел на него. Он выразительно помахал пистолетом.
— Говори правду, Джеймс.
— Все так, — ответил я. Это была правда.
— Благодарю, — обезоруживающе улыбнулся Деландро, как будто мы были старинными друзьями. — Видишь, никакого наказания за правду не последовало, Джеймс. Можешь говорить все, что хочешь. Я переживу.
— Вы не ошиблись. — Я не пытался больше скрывать ненависть. — Именно об этом я и думал.
— Спасибо. — И Деландро неожиданно горячо добавил: — Я ценю твою искренность. Это очень хорошее начало. Понимаешь, — продолжал он, — убить меня хочешь не ты, а солдат, что сидит в тебе. Ты — жертва промывания мозгов. Они у тебя превратились в злобную армейскую машинку. Но я не слушаю, что она шипит, ибо знаю, откуда это берется. А также знаю, что под маской скрывается твоя истинная сущность. В действительности ты вообще не хочешь никого убивать.
— Вы правы. Я не хочу убивать. — Я произносил слова очень осторожно и очень спокойно. — Но вас убью при первой же возможности.
— Какая отвага! — улыбнулся Деландро. — Типичный пример солдафонского мышления. — Он похлопал меня по плечу. — Можешь гордиться собой. Ты меня напугал.
— Я не пугаю, — предупредил я. — Я действительно убью вас.
Он изучающе посмотрел на меня.
— Ты хоть понимаешь, как глубоко погряз в этой трясине?
— Вероятно, мне потребуется время. Но можете не сомневаться: я убью вас.
Деландро поднялся на ноги. Мои слова не произвели на него никакого впечатления.
— Если бы я почувствовал, что это правда, — сообщил он, — то не стал бы нянчиться с тобой. — Он сунул пистолет за пояс и прикрыл его свитером. — Тебе понятны условия нашего соглашения?
— Да — И что же тебе понятно? Я со злостью ответил: — Если я нарушу свое слово, вы убьете меня.
— Таким образом… — подсказал он.
— Жить мне, или нет, зависит от меня самого.
— Очень хорошо! Повтори это, пожалуйста. Полностью.
Губы не слушались меня, я едва мог говорить. Слова падали как камни.
— Выбор между жизнью и смертью целиком в моей воле. Если я нарушу данное мною слово, вы убьете меня.
— Прекрасно, Джим. Можешь встать и опустить руки. Я так и сделал.
— А теперь, — сказал он, — дай мне слово честно отвечать на все вопросы, не пытаться бежать и по мере своих сил помогать нам.
Я колебался.