— Примите мои поздравления, — сухо сказал я и, затянувшись в последний раз, щелчком отбросил сигарету через поляну.
Блестящая черная тысяченожка прошмыгнула по земле, схватила окурок и сожрала его — прямо с тлеющим концом. Один из червей скользнул вперед, сграбастал тысяченожку и затолкал себе в пасть.
Джесси затушила сигарету о дощатую крышку стола.
— Позволь предупредить тебя кое о чем. — Неожиданно она стала чрезвычайно серьезной. — Мы представляем новый порядок, новую жизнь во Вселенной. Мы живем в совершенно другом мире, отличном от твоего. И хотим поднять тебя на свой уровень — и поднимем в конечном итоге. Но сейчас ты продолжаешь хранить верность шайке высокопоставленных уголовников и готов убивать во имя этой мнимой преданности. Поэтому ты пока представляешь для нас опасность, и мы вынуждены эту опасность нейтрализовать. Мы не хотим убивать тебя, но убьем, если потребуется.
— Да, конечно, — дерзко ответил я. — Это ведь часть нового образа жизни. Вы без этого не можете, не так ли?
Она удивленно посмотрела на меня.
— Между прочим, да. — И горячо добавила: — Но разница заключается в том, что мы способны контролировать свои поступки. Это — заслуга Джейсона. Настоящая свобода! Мы свободны от оков преданности кому бы то ни было и ложных идеалов, которые ты считаешь жизнью. Ты хочешь жить полноценной жизнью, Джим? Мы научим тебя жить в понимании этого слова — более того, подарим тебе свободу, о которой ты даже не подозреваешь! Однако фокус состоит в следующем: все, что будет с тобой происходить, особенно то, что мы будем делать, чтобы разрушить твои ложные убеждения и глупую преданность, ты воспримешь как угрозу своему существованию. Ты понимаешь, о чем я говорю?
Я посмотрел на нее: — Понимаю. Вы не просто спятившая с ума болтунья. Вы — офицер службы пропаганды, верно?
Она даже глазом не моргнула.
— Я задала вопрос. Ты понял меня?
— О да. Я понял. — Во мне снова закипела враждебность. — Даже больше, чем вы думаете.
— Глупости, ничего ты не понял. Ты по-прежнему относишься к неразбуженным.
— Неразбуженным?
— Ты по-прежнему зомби, — пояснила Джесси. — Бродишь вокруг да около в своем трансе. Ты думаешь, что живешь, а на самом деле даже не знаешь, что такое жизнь. Пока не знаешь.
Я отвернулся. Глядел на небо, на деревья, на дома — на все, что угодно, только не на нее. Джесси терпеливо ждала. Наконец я снова встретился с ней взглядом.
— Я хочу пить.
Она передала мне фляжку. Вода была теплой.
— С тобой все в порядке?
— Нет, — ответил я. — А вы ожидали другого?
— Тебе страшно?
Я сделал еще глоток. Опустил глаза на землю. Покачал головой. Я не отвечал на вопрос, и она могла подумать, что так оно и есть. Но я в это время думал: «О, мамочка Маккарти, куда вляпался твой сын на этот раз?» Не поднимая глаз, я вернул флягу.
— Не надо волноваться. Это пройдет. И, встав, Джесси пошла прочь от меня.
7 ЛУЛИ
Параноики имеют свойство надоедать добрым людям.
У них было три мотоцикла, два военных грузовика с брезентовым верхом и микроавтобус. А теперь еще и мой джип.
— С кем ты хочешь ехать? — спросила меня Джесси. — С нами в микроавтобусе или с Орри в грузовике?
Я немного подумал. По крайней мере, точно известно, чего следует ждать от Орри.
— Если можно, в микроавтобусе. Спасибо.
Я забрался в него через заднюю дверцу. Внутри тихонько сидела та самая малышка и раскрашивала картинки в альбоме. Увидев меня, она подняла голову: — Привет. Ты поедешь с нами?
— Он наш гость, Лули, — сказала Джесси, поднявшись в автобус следом за мной. — Садись здесь, — показала она мне.