Они удерживали меня на полу, пока я бушевал. Я визжал, рычал, напрягал все силы, чтобы вырваться, не желая повторения. Ни за что! Я ругался до тех пор, пока язык не стал заплетаться. На груди у меня сидел слон, два медведя-гризли прижимали к полу руки. Годзилла разрывал мои ноги, как куриную дужку. Я высвободил руку, чуть не сломав ее, и врезал одному из медведей. Он пропыхтел: «У-уф!» — и повалился на спину. Обхватив слона, я пытался дотянуться до Годзиллы, когда на меня вновь обрушилась гора. Но даже тогда я продолжал сопротивляться.
— Я не желаю, чтобы мне опять промывали мозги! Не хочу пережить это снова! — орал я, пытаясь выкарабкаться наверх. — Я убью вас! Поубиваю вас всех, пожиратели мозгов!
Ярость стала багровой, я провалился в нее… и вынырнул с другой стороны, хватая ртом воздух, — слишком слабый, чтобы пошевелиться, залитый слезами, кричащий от бессилия.
— Все хорошо, Джим. Выплесни все из себя без остатка.
— Ненавижу вас.
— Хорошо. И это не держи в себе. Выплесни злость наружу.
Почему-то я рассвирепел еще сильнее. Я обзывал его по-всякому — на трех языках сразу, но не мог разозлить. Он лишь бесстрастно смотрел и ждал. Я перевел дух, выдавил нечленораздельное карканье — и сдался. Я потерпел поражение. Снова. Двигаться не было сил.
Гора свалилась с меня. Годзилла и медведи отпустили мои руки. Слон слез с груди. Они знали, что беспокоиться больше нечего: у меня осталось слишком мало сил для ненависти. Они снова победили. Во что меня превратят на этот раз?
Я посмотрел вверх и увидел Формана, стоявшего на коленях.
С непроницаемым лицом.
Оно не выражало ничего, но взгляд был пристальным и пронизывающим душу. Как и Деландро, Форман жестом попросил ассистентов, выжидательно сгрудившихся вокруг меня, разойтись по местам и участливо спросил: — Что с тобой, Джим?
— Я не хочу, чтобы мне снова промывали мозги.
— Почему ты решил, что здесь происходит промывание мозгов?
— Потому что уже прошел через это!
— И стал специалистом по промыванию?
— Нет. Да! Не знаю. Но я знаю, что происходит в моей собственной голове! Я больше не хочу оставаться здесь.
— Дверь не заперта, — сказал Форман.
— Можно уйти? — Я сел и огляделся.
— В любой момент. — Выражения его лица нельзя было понять. — Разве что ты дал слово оставаться здесь до конца курса.
— Деландро я тоже дал слово и знаю, чем это кончилось.
— Да, мне известно об этом. Позволь поработать с тобой пару минут?
Я вытер нос тыльной стороной ладони. Бросил взгляд на дверь. Эта уловка мне известна.
— Вы все равно добьетесь своего, что бы я ни говорил. Именно так все и делается.
— Это было «да» или «нет», Джим? Необходимо твое решение.
— Я не желаю, чтобы со мной «работали», — заявил я.
— Хорошо. — Форман отступил назад.
— Э-э… И это все? Я могу уйти? Он кивнул.
— Я лишь хотел задать несколько вопросов, Джим. Они помогли бы тебе понять, что здесь в действительности происходит. Но если ты этого не хочешь, значит, и не должен быть здесь.
На мгновение я задумался. Ощущение было не из приятных: одна моя половина. хотела направиться прямиком к двери, а другая — послушать его.
— Смогу я уйти после того, как мы закончим?
— Конечно, — сказал Форман. — Если только не передумаешь.
И я решил ответить на его вопросы.
— Ладно. Согласен.
— Спасибо. Может быть, ты пройдешь на сцену? Форман подал мне руку. Я не принял ее. Он словно не заметил моего хамства; просто указал на высокое председательское кресло и потрепал меня по плечу.
— Сядь там. Тебе нужен платок? — Он протянул пакет бумажных салфеток, потом шепнул что-то на ухо куратору курса, молча стоявшей рядом.
Взяв салфетки, я уселся в кресло с высокой спинкой.
На меня смотрели пять сотен человек, но мне было все равно. Я вытер глаза. Лица сливались в какую-то смутную стену.
Форман поднялся на помост и встал рядом со мной, забрал пакет салфеток с моего колена и положил его на, кафедру.
— Что ты сейчас чувствуешь?
— Вялость, — ответил я и добавил: — Вообще-то я в; порядке. Только немного… ослаб.
— Хочешь воды? Я кивнул.
Форман достал из-под кафедры графин и пластиковый стакан. Я жадно выпил воду и отдал стакан обратно.
— Спасибо.
— Все в порядке, Джим, — начал Форман. — Мы тут с: тобой продемонстрируем кое-что. Я буду задавать тебе вопросы, а ты постарайся отвечать на них честно. Договорились?
— Ладно, хорошо.
— Итак, ты сказал, что не хочешь подвергнуться повторному промыванию мозгов, правильно?
— Да, правильно.