«Так стыдно, что ты не умеешь читать», – однажды заметила Джулия.
«Ты могла бы научить меня».
В ее ответе прозвучала тогда лукавая насмешка:
«Но тогда ты бы знал, о чем я пишу».
Боль пронзила мою ладонь. Я опустил глаза.
Иксион схватил меня за руку. Он снова принялся теребить повязку, разглядывая ее. Затем он посмотрел мне в лицо, чтобы увидеть мою реакцию. Я чувствовал запах вина, исходящий от него, и в слабо освещенной свечами комнате смутно различал цепочку с ключом от моего дракона поверх его пижамной рубашки. Совсем близко.
Дрожащими от хмеля пальцами Иксион сорвал с меня повязку Дело и отбросил на пол. А затем, не переставая скалиться, впился пальцами в порез, приоткрывая края раны.
– Так-то лучше, – сказал он. – Спокойной ночи.
5
Дочь Саутсайда
ЭННИ
На первом заседании Военного Совета, на котором я присутствовала вместе с генералом Холмсом и Первым Защитником, мы обсуждали воздушное нападение на Новый Питос, планируя его на позднюю осень. Это должно было случиться прежде, чем холод начнет замораживать драконье пламя, но после того, как большинство драконов нашего флота вспыхнут. Новый Питос был хорошо укреплен, но его нельзя назвать несокрушимым. Холмс считал, что ответный удар уже давно последовал бы.
Я слушала его, думая одновременно о том, что впервые с момента дуэли Ли оказалась в компании Атрея Атанатоса. Он сидел во главе длинного стола, а я находилась на другом его конце. Атрей ни разу не взглянул на меня с начала заседания. Он больше слушал, чем говорил, и вопросы на рассмотрение выносил Холмс. Привычный серый китель Первого Защитника, ярко контрастирующий с военным обмундированием остальных, заставил бы менее представительного человека померкнуть на заднем плане. И я чувствовала каждое его движение, словно заяц, чующий присутствие ястреба над головой.
Человек вроде Атрея никогда не смирится с препятствиями у себя на пути.
Приготовленные мной записи скомканными лежали у меня на коленях под столом, и к тому времени, как подошла моя очередь выступать, я столько раз сворачивала и разворачивала их, что они сделались мягкими, как ткань.
– Антигона?
– Я хотела предложить несколько иную стратегию.
Я была самым младшим офицером за этим столом и единственной женщиной. После принятия звания Первой Наездницы мне стало намного проще выступать на публике, однако сейчас уверенность, похоже, покинула меня. Собственный голос казался мне чересчур визгливым и, к моему ужасу, слегка дрожал. Я не могла взглянуть не только на Атрея, но и на других старших офицеров, которые сейчас вопросительно смотрели на меня сквозь стекла очков.
– У нас есть причина полагать, что питианцы используют в качестве наездников низший класс. Вероятно, из коренного норчианского населения острова. Они летают на драконах в намордниках.
За столом все внезапно всполошились. Начальник штаба генерала оторвался от своих записей, единственный офицер, который был не намного старше меня.
– И почему мы слышим об этом впервые? – поинтересовался он.
Я, немного растерявшись, перевела взгляд на Холмса. Он знал, что я общалась с питианцами, потому что рассекретил меня. Однако не могла сейчас упомянуть об этом неразрешенном рискованном предприятии. К моему облегчению, Холмс поднял руку, обращаясь к начальнику штаба:
– Все в порядке, полковник Ортос. У вас есть доказательство… что подобный класс наездников существует, Антигона?
Ортос. Почему эта фамилия кажется мне знакомой?
Когда я киваю, Холмс, к моему облегчению, не задает больше вопросов. Я снова развернула свои записи, но даже не взглянула на них:
– Я предлагаю заручиться поддержкой тех наездников. Норчианцы наверняка хотят избавиться от правления драконорожденных, как хотели этого простые люди Каллиполиса. Они могли бы стать для нас ценными союзниками. Но этого не случится, если мы начнем сжигать их дома.