Скаретти и Костакиса, по выводу Магденборга из глубокой нейрокомы.
У него не было выбора в те разы. Шла напряженнейшая работа по восстановлению личностного индивидуала Крита, когда медлить было нельзя. Один из таких выходов в ментал пришелся как раз на момент, когда Магденборг находился на собрании Малого Совета. Пэр пошел на этот риск, ибо милинер Традецки находился тут же, и его интенсивная интеллектуальная загрузка забирала почти все ресурсы свободной памяти. Но именно в этой области мозговой ткани находился основной кластер индивидуала Крита. Пэр временно его передвинул в эту область, считая, что отсюда он сможет легче интерферировать всю информационную базу Крита на остальной области мозговой ткани.
Он едва успел закончить фиксацию основных потоков миграции интеллекта Крита, как почувствовал неладное. Пэр лихорадочно направил последний поток в блок оставшейся локали и в единый миг выскочил из ментала. Его взгляду в отражении оптических систем, обступивших Магденборга членов Совета, предстала неутешительная картина.
Магденборг с потухшей оптикой, обвисшей кожей на левой стороне лицевой панели безучастно взирал на суету вокруг него. Пэр понял все сразу. Не теряя ни одной миллисекунды, он оказался в ментале, сразу же в области чувственной паренхимы ткани мозга. Магденборга. По ее серо-пепельному виду Пэр понял, что еще немного и весь индивидуал Магденборга превратится в набор разрозненных модулей сознания. Он на неуловимых мгновениях инстинкта буквально ввинтился в самую глубину индивидуала Магденборга. За ним тянулись нескольких треков подключения энергии. Пэр одним мысленным усилием рванул все их заглушки и поток животворных струй психоэнергетического поля стремительно стали заливать гигантскую сферу индивидуала Магденборга.
И тут же Пэр почувствовал удар внешней химической интервенции. В мозг вливалась мощная, подавляющая все попытки противодействия струя психотропного вещества. Пэр на пределе своих реакций заблокировал основные каналы распространения губительного для него сверхактивного соединения. Он не столько боялся воздействия на свой индивидуал неизвестного блокиратора синаптических узлов, как того, что отключись он хоть на эксмаркерную миллисекунду, и тогда оставшаяся без единой контрольной области мозговая ткань будет переформатирована в неизвестную ему систему синаптических связей. Тогда он сам должен будет затратить огромное количество усилий, чтобы восстановить "статус кво". И самое неприятное будет заключаться в том, что в это время он не сможет выходить в ментал. Тогда Крит, которому сейчас нужна полная его поддержка, останется наедине с мощным потенциалом своего симбионта.
Больше таких промахов Пэр не допускал. Он намеренно заблокировал от случайных эмоциональных выплесков все области информации, отвечающие за синхронизацию связей с симбионтом. Чтобы подключить экстремальное воздействие чувственных импульсов на индивидуал Магденборга, Пэру нужно было проделать определенную процедуру в несколько этапов. Теперь можно было приступать к осуществлению главной цели - сбору информации обо всем, что касалось этого безумного мира машин.
Пэр знал, что это будет непростой задачей, но это был единственный путь к избавлению от самого мучительного рабства - потери интеллектуальной и физической свободы, единственного смысла в жизни каждого человека. А для того, чтобы это стало возможным, Пэр инстинктивно чувствовал, - пока он не сделает Магденборга своим единомышленником, не воскресит в нем утраченные чувства полноты жизни, он навечно останется в этом страшном плену...
Звуки шагов десантников скрадывала густая, в несколько сантиметров пыль. Она покрывала плотным ковром все дно штрека, открывшегося перед Марком. Он поднял левый средний манипулятор и идущее за ним отделение замерло в настороженном ожидании. Каждый из десантников напряженно сканировал все доступное их блокам анализаторов пространство на всех диапазонах излучений. Марк несколько раз мигнул приглушенным оттенком фиолетовых бликов на задней оптике. От основной группы десантников отделился один и неслышно ступая подошел к Марку:
- Не нравиться мне что-то этот сектор, Хэд... Возьми с собой еще двоих и выдвинься вон в ту нишу, видишь, в пятнадцати метрах отсюда. Нужно раздвинуть антенную базу сканирования. На этом уровне все слишком размыто. Я чувствую какую-то явную угрозу... Поляризация излучения нарушена. Как будто идет постоянное сканирование этого сектора чужой аппаратурой.
- Ясно, Трек. Разреши выполнять?
- Действуй. Вот что, Хэд, перед пересечением поперечного штрека... на всякий случай, задействуй блиц-скачок. Неизвестно, что там за хрень сидит. Уж очень необычное излучение. Ну, давай и Сила Творения с нами!
Хэд и пара следующих за ним десантников осторожно приблизилась к срезу поперечного штрека. Переведя на ноль все блоки излучений, чтобы не быть обнаруженным при броске через открытое пространство поперечного штрека, Хэд махнул боевым манипулятором, в котором был зажат переносной импульсник и принял позицию для скачка. Двое других, словно тени в точности повторили его движения и едва Хэд жестом отдал приказ к броску, как вся тройка словно превратилась в единую смазанную тень с троекратным ореолом - настолько быстрым был скачок.
И в тот же миг Марк услышал резкий свист разрываемого воздуха. Последовавший за ним характерный звук "чваканья" почти одновременно совпал с огромной сферической вмятиной, в несколько раз расширившей противоположный проход поперечного штрека. Все пространство мгновенно заполнилось мутной завесой распыленного вещества. Несколько хлопьев занесло турбулентной волной в штрек, где находилось отделение Марка и один из кусков мягко опустился к скарановой подошве его сапога.
Марк невольно выругался:
- Тысяча Зла мне в глотку! Кого-то зацепило... Внимание, всем приготовить импульсники. Готовность ноль-один. Три эксмаркерных миллисекунды на упреждение! Кажется, парни, что сюрприз у нас под самым носом, если не забыли еще, что это такое! Десантник Боди, ко мне!