Потому Хеля и не кричала. И сил жалко, опять же, кто-нибудь мог и начать нервничать.
Никого из похитителей она не видела. И она понятия не имела, то ли это один человек, то ли целая шайка. Еду она получила таким вот образом: светодиод замка на двери сменил цвет с красного на зеленый. Какое-то время Хеля пялилась на огонек, потом потянула круглую ручку. За дверью находилось небольшое помещение, что-то вреде маленькой прихожей. Массивная дверь, на сей раз без ручек и без светодиодов отделяла ее пространство от остальной части дома. Девушка догадывалась, что обе пары дверей управляются с другой стороны, создавая из прихожей нечто вроде шлюза, в результате чего у нее не было никакого контакта с похитителями. По крайней мере, пока те сами того не желали.
Несмотря на все эти средства предосторожности и полнейшее отсутствие контакта с похитителями, Хеля подозревала, что похитила ее женщина, или же, что в шайке женщина имелась. Об этом свидетельствовало оснащение туалетной комнаты. Мыло, зубная паста, зубная щетка — о таком подумал бы каждый. Тампоны и прокладки требовали уже мужчину с большей степенью понимания. А папа всегда повторял, что преступники — это дебилы. В конце концов, всегда имеется причина, из-за которой они сделались преступниками, а не председателями наблюдательных советов. Но Хеле сложно было представить, чтобы мужчина был способен подумать о жидкости для снятия макияжа. Нужно быть женщиной, чтобы знать, что это наиболее важный, помимо гигиенических прокладок и зубной щетки составной элемент косметички.
Помещение было уютным и убранным, обстановка — самая скромненькая. Она заставляла подумать, скорее, о монастырской келье, чем о гостиничном номере. Кровать, матрас и постельное белье из Икеи, все самого дешевого сорта; постельное белье совершенно новое, с квадратными заломами от хранения в упаковке. Небольшой столик и стул, и то, и другое, бывшее в употреблении, с распродажи. На столике стояла небольшая лампа, из разряда тех, которые в Кастораме покупают возле кассы за десять злотых. Хеля подумала, что, возможно, здесь кого-то заставляли работать, чего-то писать.
Совершенно удивительным было наличие телевизора: прикрепленного к стенке небольшого «самсунга». Пульта управления нигде не было видно.
В микроскопической туалетной комнате унитаз, умывалка и вмурованное в стену зеркало. Никакой тебе ванны или душевой кабины. Какое-то время Хеля размышляла над тем: хороший это знак или плохой. С одной стороны — хороший, некто, помнящий о жидкости для снятия макияжа, скорее, не держал бы ее неделями в помещении без душа. Но обязательно ли это хороший знак? А вдруг это какое-то временное место, прежде чем она сама попадет на хирургический стол или в турецкий бордель.
Что-то сегодня ее собственные шутки никак не смешили.
Более тщательный осмотр подтвердил, что она не является первой обитательницей камеры. Отодвинув кровать, над самым плинтусом Хеля увидела процарапанную в штукатурке надпись: «ПОМОГИТЕ!».
Вроде бы, это должно было ее тронуть, но Хелена только тяжко вздохнула, признав, что перед этим здесь держали в плену идиота. Царапать подобные истерические глупости не имело никакого смысла. Разве что, если кому-то это приносило облегчение. Девушка пару секунд подумала про инструмент, в конце конов, оборвала язычок молнии на джинсах и процарапала рядом следующее: «ХЕЛЯ 4.12.13 г., 6:00 + 1».
Если кто-то найдет это место, когда ее саму уже отсюда заберут, он узнает, что здесь она была около семи утра. Она собиралась прибавлять по черточке после плюс-минус каждого полного часа, таким образом отмечая течение времени. Эта информация может быть ключевой для того, кто станет определять рамки поисков.
Потому что у Хели не было никаких сомнений, что кто-то ее искать станет, и что этим «кем-то» будет ее отец. Именно эта мысль успокаивала больше всего — мысль, что мало у кого из жертв похищений в несчастье имеется столько счастья быть дочерью Шерлок Холмса прокуратуры. Как иногда в своих шутках она называла отца.
Она любила его, но еще очень гордилась им. Из-за того, что он стоит по нашу сторону баррикады, что его работа заключается в том, чтобы справедливость восторжествовала. А еще тем, что у него по-настоящему случаются приключения детектива из книжки, что он умеет решать необычные загадки и дойти до истины даже тогда, когда никто другой этого не может. Сама она об этом с отцом не разговаривала, сам он о своей работе, скорее, не рассказывал, дочь прокурора Хелена Шацкая отрывочно знала все сообщения прессы относительно своего папы.