Именно поэтому, после весьма краткого периода увлеченности, ксанакс она отставила, и с тех пор — уже два десятка лет — воспользовалась им всего несколько раз, в ситуациях крайнего напряжения и стресса. Этим достижением она ужасно гордилась, поскольку, если чего в шкафчиках, ящиках столов и халатах и хватало, так это ксанакса. Они раздавали его пациентам словно яблоки, принимали сами, прописывали знакомым, его лопатами можно было грести, в здании труднее было найти бутылку минеральной воды, чем таблетку ксанакса.
Сейчас же она согласилась с тем, что по-другому не получится. Тереза отправилась в комнату врачей, нашла упаковку в ящике стола, глотнула таблетку 0,25, на компьютере врубила «Сапера», ожидая, когда бензодиазепин свяжется с рецептором GABA, благодаря чему у нее перестанут потеть ладони.
Тереза щелкула выключателем приемника, услышала вопли Стивена Тайлера в Jane's got a gun и сразу же выключила. Знаменательным здесь было то, что когда рок-музыканты брались за тему домашнего насилия, у них сразу же кто-то хватался за волыну и строго наказывал виноватых, только такое развитие соответствовало резким гитарным соло.
Хорошо еще, что как ординатора отделения никто ее не может наругать ее за использование компьютера в нерабочих целях. Тереза запустила броузер и нашла на Ютубе Can I Hold U Tonight.
Немного помялась, в конце концов, нажала. Смысла нет, тут же слезы встали в глазах. Сколько раз уже прошла это, ее супервизор[84] от этой темы наверняка уже блевать хотела. А как только что приходит, она раздирает этот струп, сыпет соль на рану и копается в ней вилкой. До конца дней своих вместе с Трейси Чепмен[85] она будет размышлять, а закончилось бы все иначе, если бы у нее нашлись другие слова. Тот ключ, которым его можно было бы открыть.
Песня закончилась. Тереза Земста вытерла глаза, послушала еще несколько песенок темнокожей дивы и вдруг почувствовала, что в легких для воздуха прибавилось места. И она несколько раз глубоко вздохнула.
И ее охватило спокойствие.
Земста взяла паку с письменного стола, повесила на шею магнитную карточку от дверей и решила, что начнет с нового пациента, чтобы как можно быстрее покончить с этим. Тереза постучала в комнату санитаров.
— Пан Марек, — сказала она. — На всякий случай, о'кей?
Пан Марек отложил свой завтрак и без слова пошел за Земстой. Он был совершенной противоположностью того, как мы себе представляем санитара психиатрического отделения. Вовсе не мускулистый амбал с глуповатой улыбочкой, которому мама делает на работу бутерброды с зельцем, и который едва-едва попал на эту сторону баррикады, отделяющей здоровых от больных. Пан Марек был интеллигентным человеком, его личная жизнь была прекрасно устроена, переполненным эмпатией, спортивным. Будучи инструктором израильских боевых искусств, он не нуждался в избытке массы, чтобы справиться с агрессивными пациентами. Тереза Земста считала, что из него получился бы замечательный терапевт, возможно, даже врач. Но он был родом из таких глубоких варминьских сельских низов, что, несмотря на громадные усилия, ему удалось вскарабкаться лишь на должность бригадира санитаров. История пана Марека для Земсты являлась коронным доказательством того, что не каждый является кузнецом собственного счастья. А даже если и так, очень многое зависит от того, получишь ли ты с самого начала современную кузницу со всем оснащением, или необходимо украсть первый молоток.
Не говоря ни слова, они преодолели длинный коридор, изолятор находился в самом его конце. Вообще-то, психиатрическое наблюдение за преступниками осуществлялось в специальных отделениях мест предварительного заключения. На сей раз ситуация была исключительной, как объяснял ей молодой прокурор с внешностью Луи де Фюнеса. Сейчас речь не шла об исследовании вменяемости подозреваемого. Следовало выяснить, а знает ли их подозреваемый о том, кто он такой, в какой ситуации находится, понимает ли выдвигаемые против него обвинения.
— На первый взгляд, все функционирует, — говорил прокурор. — Он ест, пьет, посещает туалет; чистит зубы и раздевается перед сном. Но все остальное — отключено.
Тогда Земста впервые почувствовала, как у нее мурашки пошли по спине. Она начала расспрашивать о подробностях.
— Он не устанавливает ни малейшего контакта. И когда я говорю «ни малейшего», то имею в виду именно это. Он как будто бы живет в пространстве, в котором никого нет. С момента задержания он не произнес ни единого слова. Ни единого слога.
84
Супервизор — Специально подготовленный психотерапевт, осуществляющий супервизию. Основная функция С. заключается в консультировании обучающегося психотерапевта, предоставлении ему возможности рефлексировать свои профессиональные действия и свое профессиональное поведение. Содержание работы С. определяется пониманием супервизии как формы консультирования и соответственно позиции С. как позиции консультанта, отличающейся от позиции учителя, контролера. Важной проблемой для С. является проблема соблюдения дистанции с супервизируемым, которая должна определяться исходя из задач супервизии. В ряде стран существует система подготовки С. в специальных школах, а также система подготовки С. второго порядка (С. для С.) —
85
Русский перевод песни: http://teksty-pesenok.ru/tracy-chapman-luciano-pavarotti/tekst-pesni-baby-can-i-hold-you-tonight/1607208/ Посмотреть (на дуэт Трейси Чепмен с Лучано Павариотти (!)) можно здесь: https://www.youtube.com/watch?v=juFYnmaI_Ns