— Геннадий Сергеевич, добрый день.
— Доброго дня, Наталья Алексеевна.
Помощницу доктора Шимова ректор знал не очень хорошо. Из резюме помнил, что она долго работала в институте скорой помощи Склифосовского, затем несколько лет врачом общей практики. Сам Шимов о ней отзывался только положительно, что было лучшей рекомендацией.
— В какой палате сейчас отдыхает Матчина Светлана?
— На втором этаже, первая палата. Только недавно капельницу поставили, но вы можете её навестить. Халат, — женщина нагнулась под стойку и вынула упаковку с новеньким белым халатом. — Вас проводить?
— Нет, я найду дорогу.
Ректор почувствовал присутствие мастера Ермоловой Таисии. Оно ощущалось со стороны перевязочной на первом этаже. На подходе он услышал её голос.
— Не веди себя как маленький ребёнок, — говорила она. — Хочешь назло им повредить связки и сустав? Назло врагу отморожу ногу, чтобы в бой не идти, так? А потом что? Через пару лет плечо будет так болеть, что сможешь предсказывать погоду не только в столице, а во всём регионе, заранее, за две недели, — она вздохнула и сказала немного мягче. — Доктор Шимов сказал — фиксатор на руке носить ещё неделю, не меньше. Лучше, конечно, две недели, а потом реабилитация.
— Давай, давай, — сдался уговорам Кузьма Фёдорович. — Я руку могу зафиксировать и без этой пластиковой хреновины.
Ректор отметил, что он едва заметно ощущает присутствие Кузьмы. Если он научится скрывать её, как это делает мистер Ма, многих его врагов ждут большие неприятности. Покачав головой, он направился к лестнице на второй этаж. В палатах для больных он бывал часто. Почти всегда, когда наследники благородных родов попадали сюда и родственники спешили явиться, чтобы высказать своё недовольство. Первые три палаты были одноместные, обставленные с максимальным комфортом. Весь медицинский корпус обошёлся институту в огромную сумму, часть из которой покрыли столица и спонсоры.
— Добрый день, Светлана Евгеньевна, — поздоровался ректор, заходя в палату.
Спинка кровати была поднята, чтобы пациент мог сидеть. Светлана Евгеньевна — невысокая красивая женщина, выглядела довольно молодо. Чёрные волосы, собранные в тугой хвост, констатировали с бледным лицом и белой пижамой. Круги под глазами, немного уставший вид — это были последствия использования большого количества сил, и только бледность указывала на болезнь. И ещё капельница, стоявшая справа от кровати, подсоединённая к здоровой руке.
— Здравствуйте, господин Наумов, — отозвалась женщина. Голос спокойный, уверенный, как и взгляд.
— Не будете против, если я присяду рядом с кроватью?
— Конечно, располагайтесь.
— Почему-то, когда я слышу имя Матчины, то первая ассоциация обязательно связана с какой-нибудь неприятностью. Вы в курсе, что Ваш сын сломал челюсть преподавателю четвёртых курсов? Он две недели лежал в соседней палате. Пришлось ему выходное пособие в виде полугодового жалования выплачивать, — уловив заинтересованный, но довольный и, можно сказать, гордый взгляд, ректор улыбнулся. — Это он честь девушки отстаивал, понять можно. А вчера он сломал руку мастеру, приехавшему из СГА. Мне уже две жалобы поступило. Можете посмотреть, видео этого происшествия есть в интернете. В разделе иностранных новостей. Кузьма там предстал во всей красе, гуляя под руку с принцессой Цао. И обязательно почитайте комментарии на форуме китайского представительства.
— О, — взгляд женщины стал немного удивлённым.
— За всё время существования института Кузьма самый беспокойный ученик и одновременно самый нерадивый преподаватель.
Помолчали. Взгляд взрослых на минуту упал на неспешно капающее лекарство.
— Скажите, Светлана Евгеньевна, — начал ректор, — в планах семьи Матчиных есть пункт спокойно жить и не воевать со всеми благородными родами одновременно? Понимаю, вопрос риторический, но всё же, вы планируете остаться в Российской Империи? Кузьме под силу основать род или клан в Японии или Китае, но придётся смириться с участью быть вечным иностранцем. Уважаемым, богатым, но чужаком. Или же Матчиными движет только месть?
— Вы ждёте ответ примерной ученицы: «мы первые войну не развязывали и мстить ещё не начинали», так?
— Нет, ответ ученицы мне не нужен, — он рассмеялся.
— Геннадий Сергеевич, конечно же, мы хотим жить спокойно, — вздохнула Светлана. — На своей земле, где похоронены наши близкие. Только есть у меня подозрение, что на родине мы ещё большие чужаки и иностранцы, чем в Японии. Нас целенаправленно загоняют в положение, когда останется только отомстить и покинуть Россию, навсегда.