Хейл следил за ним, и через фантастическое усилие, с которым он говорил раньше, начала пробиваться надежда. Сэм снова удивился этому человеку. Со всей своей долгой жизнью, со всей своей зрелостью, которая была результатом жизненного опыта, он однажды обратился к Сэму Риду и готов был обратиться снова, а ведь Сэм Рид для него — короткоживущий, невзрослый до степени детскости с точки зрения бессмертного. Хейл признавался, что его любимые детища потерпят неудачу, если ему не поможет этот короткоживущий человек с кошачьим кругозором.
Почему?
Смутная параллель с социальной историей Старой Земли пришла в голову Сэму. Когда-то Сэм вычитал теорию о том, что в давние времена на Земле монгольские орды были настолько обессилены своей быстрой экспансией, что уже больше не могли играть активную роль в истории. Со всеми ресурсами, которыми располагала их территория, народ сам по себе не в силах был что-либо сделать — если не появятся какие-либо люди с инициативой.
Возможно, то же самое произошло и с Робином Хейлом. Он был единственным живым человеком, который сражался вместе с вольными товарищами. Растратил ли он за эти суровые годы свою инициативность?.. Он располагал столетиями опыта, знаний, аккумулированной зрелости, но у него не было единственного качества, которое бы позволило все это пустить в ход.
Этим качеством в изобилии обладал Сэм. А вдруг он единственный им обладает?! У Хейла долгая жизнь, но нет воли для ее применения. У остальных бессмертных достаточно инициативы, но…
— Если мы будем ждать согласия семей, то время для действий никогда не наступит, — удивленно сказал вслух Сэм, как будто такая мысль никогда не приходила ему в голову.
— Конечно, нет, — Хейл был спокоен. — И, возможно, и сейчас уже слишком поздно.
Сэм едва слышал его.
— Они думают, что правы, — продолжал он, исследуя новую концепцию. — Но они не хотят перемен. Они будут ждать до тех пор, пока не поймут, что ждали слишком долго, и тогда, может быть, они будут даже слегка рады этому. Они консервативны. Люди у власти всегда консервативны. Любое изменение для них к худшему.
— Это относится и к населению башен, — сказал ему Хейл. — Что мы можем предложить им такого, что сравнилось бы с тем, что они имеют? Комфорт, безопасность, цивилизованная жизнь? А у нас — опасности, тяжелая работа и надежда через столетия создать такие условия, которыми они окружены сейчас под водой без всяких усилий. Никто из них не доживет до плодов своего труда, даже если они поймут необходимость изменений.
— Однажды они отозвались, — задумчиво напомнил Сэм. — Когда мой отец предложил первый план колонии.
— О, да, есть множество недовольных. И они понимают, что теряют. Но одно дело — говорить о романтике и приключениях, и совсем другое — испытывать реальные опасности и тяжесть работы. Этим людям не хватает толчка. Пионеры становятся пионерами потому, что условия дома невыносимы или потому, что условия в другом месте выглядят более обещающими или… если появляется Грааль, Святая Земля или что-нибудь в этом роде. Здесь дело идет о спасении человеческой расы, но не о ясной и видимой цели.
Сэм поднял рыжие брови.
— Спасение человеческой расы? — повторил он.
— Если колонизация не начнется теперь или в ближайшее время, она никогда не начнется. Наши запасы кориума станут слишком незначительными, чтобы поддерживать ее. Я говорил это снова и снова, пока эти слова автоматически не стали вылетать, как только я открываю рот. Через несколько столетий человеческая раса придет к своему концу в своих безопасных матках — башнях. Истощатся ресурсы, и истощится воля к жизни. Но семьи сопротивляются каждому моему ходу и будут сопротивляться, пока не станет совсем поздно. — Хейл пожал плечами. — Старая история. Мне говорят, что в башнях даже и думать не хотят об этом.
Сэм искоса смотрел на него. В голосе бессмертного звучала уверенность. Он верил Хейлу. И хотя судьба человеческой расы не слишком беспокоила Сэма, увеличение продолжительности жизни сделало для него жизненно важными следующие несколько столетий. К тому же у него были свои счеты с Харкерами. А в проекте колонизации поверхности таились неисчислимые возможности, если им будет руководить такой человек, как Сэм Рид.
У него начали формироваться блестящие идеи.
— Патент ваш, — резко сказал он.— Теперь слушайте…