Наступила очередь Сэма уклониться от ответа.
— Что вы имеете в виду?
— Я имею в виду то, что через несколько лет — пять или десять — у нас будут неприятности. Вы и это предусмотрели?
Сэм вздохнул с облегчением. Итак, дело выплыло на поверхность. Со времен своего триумфа, когда он вырвал победу у бессмертных, обещав толпам бессмертие, они не разговаривали с Хейлом открыто.
Виноват в этом был Хейл. Он заботился, чтобы при их встречах всегда были посторонние. И постепенно для Сэма сделалось невозможным открыто спросить его, догадывается ли вольный товарищ о его новом обмане. Сэм распознал определенное психологическое давление, и оно ему не понравилось. В Хейле оказалось больше скрытой мощи, чем думал Сэм.
Но сейчас, по крайней мере, прояснялся вопрос о бессмертии. Хейл знал правду. И пока молчаливо соглашался с обманом. Использовал добровольцев, которых другими путями нельзя было заполучить. Он связал свое имя с обманом, по сравнению с которым первоначальное мошенничество Сэма было пустяком.
Впервые осознав это, Сэм почувствовал себя увереннее.
— Да, я предусмотрел это, — сказал он. — Мне хотелось бы не делать этого. Но цель оправдывает средства — иным способом мы бы ничего не добились.
Услышав местоимение «мы» Хейл слегка приподнял брови. Но возразить он ничего не мог. Он принял выгоды обмана, и теперь не мог отказаться от ответственности.
— Да, не добились бы, — признал он. — Позже мы увидим, оправданы ли наши действия. Да, посмотрим, Рид. Вы думали, как встретить кризис?
Конечно, Сэм думал. Но он быстро воспринял предупреждение. Значит, Хейл не до конца пойдет с ним. Что ж, тогда не до конца он узнает и о планах Хейла.
— Я думал о нескольких возможностях, — осторожно начал он. — Обсудим их позже, когда будет время…
Будет лишь один выход, а Хейл, глупец, не понимает этого. Когда обещание бессмертия окажется обманом, возникнет сильнейшее негодование против тех, кто давал обещание - и не только против Сэма, но и против Хейла. В результате произойдет взрыв насилия. Сэм собирался подготовиться к этому дню. Если Хейл разочаруется в своем решении — что ж, пусть он останется в одиночестве и получает все последствия. Сэм будет действовать только в пользу Сэма Рида. И если Хейл попробует вмешаться, в колонии Плимут возникнет конфликт.
Сэм чувствовал неприятную уверенность, что Хейл может оказаться более трудным человеком, чем кажется.
Благоразумнее сменить тему. Сэм узнал то, что хотел узнать, и тот предлог, который привел его сюда, оставался нерассмотренным, а он тоже был важен.
— Относительно Харкеров, — сказал он. — На этот раз, я думаю, будет лучше поддерживать с ними связь. В таком случае у нас будет больше возможностей следить за ними. Как раз сейчас они, по моим планам, не могут противостоять нам. Они знают, что если колонизация удастся, то именно здесь, в колонии Плимут. Если же здесь нас постигнет неудача, то другой попытки не будет.
— Конечно, вы правы. Я верю, что все бессмертные теперь понимают это.
— Тогда они должны будут действовать с нами вместе. И, мне кажется, — первый шаг навстречу должны сделать мы.
— Да?
Сэм колебался.
— Я сам не могу этого сделать, — признался он наконец в порыве откровенности. — Захария Харкер и я… мы не выносим друг друга. Когда я его вижу, у меня возникает желание его ударить. Вы лучший дипломат, чем я. Вы бессмертный. Вы давно знаете их всех. Сделаете это, Хейл?
Хейл в свою очередь заколебался. Затем уклончиво сказал:
— Вы тоже бессмертный, Рид.
— Может быть. Я предполагаю, что да. Но не в том смысле. Когда у меня будет время для расследования, я займусь этим. Сейчас это невозможно. Вы пойдете?
Хейл колебался. Он стоял, обдумывая ответ, и в это время в его руках зажужжал передатчик. Он вложил прибор в ухо, обрадовавшись помехе.
Некоторое время он слушал, глядя на отдаленные джунгли, где тут и там были видны раскачивающиеся вершины деревьев. Там действовала невидимая дробилка.
— Возьмите бинокль, — сказал он Сэму, — и смотрите влево. Там есть просека, в которую можно увидеть. Вы должны видеть это — они наткнулись на паутину сирены.
Заинтересованный Сэм повиновался.
Бинокль, казалось, подбросил джунгли вверх и вперед. Дробилка разделила остров на четыре части, прорубив четыре широкие полосы, между которыми по-прежнему стояли клинообразные участки джунглей, брызгая ядовитым соком, сверкая бриллиантовой росой. Ближайший участок джунглей был почти уничтожен, и Сэм сквозь него видел отдельный клин, где дробилка методично продвигалась вперед, круша деревья. Это была чудовищная машина, покрытая тяжелой броней, ровно и неумолимо двигавшаяся на гусеницах, такая неуместная в диких джунглях. Гигантские ящеры венерианской поверхности двигались так же быстро и хищно, пробираясь меж деревьев, не менее могущественные, чем это чудовище, явившееся уничтожить их. Лианы цеплялись за машину, петлями и узлами свисали с ее боков. Некоторые все еще слабо извивались, пытаясь всадить в металл свои похожие на клыки шипы.