Белоснежная голова склонилась на грудь. Белоснежная борода легла на белоснежную мантию.
— Во имя ветерка в древней Ирландии, — прошептал старец.
Ветер, пахнувший в открытые окна, мягко колыхнул белоснежные волосы.
Могучие ветры Мира Тьмы ворвались в комнату… притаились… исчезли…
Я остался один.
Из башни Гаста Райми я сошел по ступенькам — и вышел во двор.
Битва почти закончилась. Мало кто из защитников замка уцелел. Оставшихся в живых с воинствующими криками окружали воины Ллорина. Спина к спине стояли солдаты с мертвыми глазами, молча отбиваясь мечами.
Нам нельзя было задерживаться. Я мельком увидел пересеченное шрамом лицо Ллорина и поспешил к нему. Ллорин оскалил зубы в победной усмешке.
— Мы победили, Бонд!
— И потеряли слишком много времени. Этих псов надо перебить быстро!
Я выхватил меч у ближайшего повстанца. Могучая сила вливалась по лезвию в мое тело.
Я кинулся в гущу битвы. Лесные жители расступились передо мной. Рядом тихо рассмеялся Ллорин.
Затем я столкнулся лицом к лицу с солдатом Шабаша. Он занес меч над моей головой, но я уклонился, и стальное лезвие со свистом рассекло воздух. Как жалящая змея, мой меч взметнулся к его горлу. Удар электрическим током прошел по моей кисти.
Ллорин, продолжая усмехаться, разделался со вторым солдатом.
— Смерть им! Смерть! — вскричал я и врезался в строй охранников замка, рубя направо и налево. Я убивал солдат Медеи, будто они были магистрами. Я ненавидел эти лица с отсутствующим выражением глаз. Красные волны ненависти затопили меня, и я ничего не замечал вокруг, не соображал, что делаю.
Чьи-то руки трясли меня за плечи.
— Бонд! Бонд! — словно издалека услышал я голос Ллорина.
Туман рассеялся. Я огляделся. Ни одного стражника не осталось в живых. Кровавые изрубленные трупы лежали на серых каменных плитах двора. Лесные жители, тяжело дыша, вытирали лезвия мечей.
— Кому-нибудь удалось ускользнуть?
Несмотря на свою вечную усмешку, Ллорин казался обеспокоенным.
— Не знаю. В этом замке тысячи входов и выходов.
— Плохо, — сказал я. — Если Медею предупредят…
— Какое это имеет значение? — перебил меня Ллорин, — Пусть себе возвращается в замок. Мы перебьем магистров точно так же, как перебили солдат. Нас больше.
— Мы едем в Кэр Ллур, — сказал я, внимательно наблюдая за выражением его лица.
В серых глазах мелькнула и пропала тень страха. Ллорин запустил руку в свою седую бороду и проворчал:
— Не понимаю. Зачем?
— Убить Ллура.
Лицо Ллорина исказилось от изумления и суеверного ужаса.
— Убить… эmo?!.
Я кивнул.
— Гаст Райми раскрыл мне тайну Ллура.
Лесные жители стояли полукругом, наблюдая за нами, слушая наш разговор. Ллорин медлил с ответом.
— Об этом мы не договаривались, — сказал он наконец. — Но… клянусь богами! Убить Ллура!
Внезапно он встрепенулся, закричал, отдавая приказания громким голосом. Повстанцы засунули мечи в ножны, побежали к лошадям. Через несколько минут мы сидели в седлах и мчались по дороге. Тяжелая тень замка падала на нас; луна зацепилась за верхушку самой высокой его башни.
Я поднялся на стременах и оглянулся. Там, в башне, сидел Гаст Райми, первый из магистров Шабаша, погибший от моей руки. Я был его убийцей.
Опустившись в седло, я пришпорил лошадь. Ллорин не отставал. Мы скакали по направлению к далеким горам. Позади нас лесные жители растянулись неровной цепочкой. Я хотел попасть в Кэр Ллур на рассвете. Нам надо было спешить
Медея. Эдейрн. Матолч. Три имени, которые стучали, как барабанная дробь в моем мозгу. Предатели! И Медея не лучше других, потому что она никогда не склонила бы голову перед Эдейрн и Матолчем, если бы сама не хотела принести меня в жертву. Эдейрн и оборотень должны умереть. Медее я могу оставить жизнь, как своей рабыне, не более.
Со смертью Гаста Райми я стал предводителем Шабаша! В башне сентиментальная жалость к старику чуть было не погубила меня. Сентиментальная жалость Эдварда Бонда, подумал я. Его память ослабила мою волю, лишила сил.
Память Эдварда Бонда никогда больше мне не пригодится. На моем поясе висели Жезл Власти и Хрустальная Маска. Ганелон, а не слабак Бонд, станет Повелителем Мира Тьмы.
И все же интересно, как поживает Эдвард Бонд? Когда Медея перенесла меня от Костра Нужды в Мир Тьмы, Эдвард Бонд должен был вернуться на Землю. Я иронически усмехнулся, представив себе его удивление… Возможно, он все еще пытается вернуться в Мир Тьмы. Но без помощи Фрейдис его попытки обречены на провал, а Фрейдис сейчас помогала мне, а не Бонду.