Когда ячейка Вольного товарища опустилась, Сэм Рид уже был готов встретить ее. Он не стал тратить слов зря.
— Только что меня наняли, чтобы убить вас, Хейл, — сказал он.
Спустя час, когда банда Шеффилда вышла на след Сэма, они вдвоем покидали Небо.
Сэм Рид никогда не продвинулся бы так далеко в своей карьере, если бы не был умелым и убедительным оратором. Робин Хейл очень часто становился мишенью убедительных ораторов с тех пор, как объявил о своем проекте. Он умел с ними справляться. Но здесь заговорила кровь Харкеров. Хотя Сэм строил свой успех на красноречии, на самом деле подействовала глубокая убежденность речи, унаследованная им от бессмертных предков. Именно это убедило Вольного товарища.
Сэм говорил очень быстро — и в то же время спокойно. Он знал, что отныне его жизнь и жизнь Хейла тесно связаны друг с другом, связаны короткой ниткой — длиной в сорок восемь часов. В этих пределах они оба в безопасности. По истечении этого времени оба должны умереть. Голос Сэма, когда он объяснял это Хейлу, был полон искренней убежденности.
В этот момент их и нашли парни Шеффилда. Двое вышли из портала Неба и ступили на медленную ленту движущегося Пути. Здесь толпа на мгновение разделила их, и Сэм, пробиваясь назад, слишком поздно увидел поднесенную к его лицу черную грушу и вдохнул острый аромат невидимого порошка, не успев задержать дыхание. Кто-то схватил его за руку. Все вокруг замедлилось и остановилось.
Его повели по Пути. Шары и лампы отбрасывали пятна света на улицу, пока она не повернула. И здесь они превратились в пятна гипнотического света. Путь плавно скользил, и над ними висели ровно сияющие ароматные дымы. Но Сэм все это видел как бы остановившимся. Смутно он осознавал, что это его собственная ошибка. Он позволил Кедре отвлечь себя. Он позволил себе заняться новой работой, не закончив старую, а она требовала всего внимания. И за это он сейчас расплачивается.
Потом что-то похожее на медленный водоворот нарушило ровное движение Пути. Сэм смутно воспринимал толчки, крики, удары кулаков, и все время на другие, смутно знакомые лица накладывалось лицо Вольного товарища.
Как во сне он видел, что все остальные отступили к краю Пути. Робин Хейл схватил его за руку. Сэм позволил увести себя. Он двигался и в то же время не двигался. Мозг его почти перестал функционировать. Он смутно сознавал, что они поднялись в одно из гидропонических сооружений, где Хейл отсчитывал монеты дежурному. И вот они стоят перед резервуаром, в котором теснится тяжелая и серо-зеленая листва.
Откуда-то издалека доносится голос Хейла:
— Обычно он растет на этом кустарнике. Будем надеяться, что они не успели дать слишком большую дозу. Тогда уже ничего не поможет. Вот! — Хейл растер в руках какой-то голубоватый лишайник, бросив его Сэму в лицо.
Внезапно все бешено ускорилось. Сэм начал чихать. Жалящая боль усилилась, охватила его мышцы и переселилась в мозг. Здесь она поднялась до крещендо, взорвалась и упала.
Потея и дрожа, он обнаружил, что снова может говорить. Время и пространство пришли в норму, и он, моргая, посмотрел на Хейла.
— Все в порядке? — спросил Вольный товарищ.
— Я… да, — Сэм вытер глаза.
— Как это вышло? — без интереса спросил Хейл.
— Я сам виноват, — коротко ответил Сэм. — Личное дело. Займусь им позже. Если выживу.
Хейл рассмеялся.
— Идемте ко мне. Я хочу с вами поговорить. Хейл изложил Сэму свой проект колонизации.
— Они не понимают, что их ждет, — пожаловался Вольный товарищ. — Никого не могу убедить. Все они представляют себе романтический крестовый поход, и никто из них никогда не ставил ногу на сухую землю.
— Убедите меня, — предложил Сэм.
— Я виделся с Логистом, — начал Хейл. — Крестовый поход — это его идея. Мне нужно было… что-нибудь. Я нашел его, но вот теперь начинаю бояться. Почва уходит у меня из-под ног. Люди слишком эмоциональны. Они цепляются за меня в поисках романтики. Все, что я могу им предложить, — это личные лишения, каких они и представить себе не могут, и надежду на успех для следующих поколений. Но такой дух исчез у нашей расы, когда она поселилась в башнях. Может быть, подводные горизонты слишком узки. Люди не видят дальше стен или собственного носа, — он улыбался. — Я предлагаю не мир, но меч. И мне никто не верит.
— Я сам никогда не был наверху, — сказал Сэм. — На что это похоже?
Вы видели поверхность из самолетов над джунглями. И большинство людей тоже. Но это ошибка — смотреть сверху. Сверху джунгли выглядят неплохо. Я хотел бы поместить передатчик вниз, в тину, чтобы стали видны и грязевые волки, поедающие все вокруг, и хлещущие ядом ветви. Но если бы я так сделал, мой крестовый поход и вся колонизация тут же рухнули бы. — Он пожал плечами.