- Не ворчи. Мы пошли на это ради себя. Разве не ты ворчала, что не гоже это когда одаренные лезут всегда наверх, а те кто исправно служит старится на своих местах и не продвигается в круге ни на место вперед…
- Говорила то говорила, - сокрушенно покачала головой низкорослая сестра, - но до добра эти игры не доведут. Неправильно это…
- Мы же все решили!
-Да, да, мы уже все решили… Давай покончим с этим побыстрее.
Из воды был вытащена илистая коряга. Осмотренный со всех сторон истекающий грязью обломок корня был признан подходящим орудием, раскачка замах и обломленная деревяшка сорвалась в полет.
Сильный удар едва не переломил Деми надвое. Огромная сила вырвала ее из воды и отбросила на несколько метров. Расплескивая столб брызг она рухнула сломанной куклой в воду.
Ощущения прошлого настоящего смешались в один калейдоскоп. И вместе с образами нахлынула боль. Горевшая огнем спина, онемевшие руки и ноги, обжигающая холодом боль в голове превратили Деми в немощного зрителя.
Заглянув в лицо судорожно хватавшей воздух девчонки, низкорослая фигуру сказала:
- Смотри, смотри, это последнее что ты увидишь своей никчемной жизни, паршивая одаренная. Душила бы вас голыми руками тварей! Пусть твое перерождение будет бесполезным как сухая пыль на горном плато, Пусть Бездна выплюнет твое перерождение в теле гнойной пурку! Сдохни тварь, как личинка трупного опарыша, - наклонившись к самом лицу, почти полностью скрывшемуся под водой, неизвестная наслаждалась последними мгновениями захлебывающейся девчонки. Заглядывая в глаза Деми, что еще пыталась бороться за жизнь, стараясь поднять голову над водами ручья, старуха хищно смеялась над попытками выжить.
- Ничего у тебя не получится тварь. Пойдешь на корм червям и в этом мире станет на одну одарённую сучку меньше! Захлебнись и сдо….
Огромный всплеск воды рядом и размытое движение снесло противно каркающую старуху далеко в сторону. Невидимая сила одним движением подняла Деми из воды и перебросила на раскалённые солнцем булыжники.
- Что за … О Бездна, откуда здесь ворки?!
Над лежащими вводе носилками возвышалась черная фигур разъяренного ворка. Лоснящаяся черным блеском шкура со вздутыми узлами мышц, оскаленная пасть и нервно бьющие по бокам массивный хвост. Во взгляде могучего зверя горела жгучая ярость и желание всех порвать и уничтожить.
- Бей ослеплением иначе мы не жильцы!
Упавшая в воду ведьма вскочила на ноки и разведя руку в сторону навела посох на оскаленную пасть. Вдох, глубокий медленный выдох и приученный к высвобождению внутренней энергии организм входит в состояние транса. Еще мгновение и кончик посоха, где специально выращенное дерево является идеальным проводником сконцентрированных биотоков, налился призрачным сиянием.
Резкий выдох и стремительный прыжок навстречу дикому зверю. Отработанная годами практика давала всего лишь один шанс на удар. Единственный, но смертельный. Зверь всегда реагировал одинаково, кидался на угрозу с широко распахнутой пастью, и стоили лишь слегка скорректировать посох чтобы он прошел чуть выше широких ноздрей и попал в широкий под бровный канал, а потом, проткнувший шкуру посох превращался в иголку на которую зверь насаживался сам. Болезненный рев раненого в глаз животного и короткий выдох охотницы. Всплеск освобожденной энергии и нежные мозговые ткани превращались в запечённый паштет.
Но ворк не кинулся в атаку, а лишь еще глубже присел над носилками разъярённо разевая пасть в беззвучном рыке. Не дождавшись броска, охотница решилась на атаку, нельзя упускать возможность когда двухметровая зверина застыла неподвижно и так красиво подставляет морду под «молнию».
Короткий выдох, хлесткий наклон и посох сорвался в стремительный полет.
Удар. Глухой звук. Вспышка… и вместо разъяренного рева полного боли, и корчей животного бьющегося в предсмертной агонии, охотница коротко вскрикнула и замерла от сковавшего тело ужаса.
Морда ворка поплыла пятнами, вспучилась снопом бардовых искр и стало стремительно таять. И вместо оскаленной пасти на свету заиграли стальные блики чего-то чужеродного. Переливаясь ртутью и рождаясь из образа ворка, на свету заиграла ослепительными бликом шкура невиданного животного. А когда образ ворка растаял как утренний туман перед глазами предстало чудовище состоящее из ослепительного сияния.
Хищные обводы уродливой головы лишенной рта, глаз и ушей, венчались сотнями щупалец живущих своей жизнью. Похожие за диких змей, стальные жгуты колыхались на ветру, сплетались в узоры и хищно замирали прислушиваясь к звукам обычного мира. Массивные лапы с устрашающего вида когтями бугрилось мышцами и суставами, которые сгибали конечность в разные стороны и под любым углом, и все эти уродства произрастали из горбатого тела кончавшегося могучим хвостом с остроконечным наростом нервно хлеставшим из стороны в сторону.