– Вы же вроде бы говорили, что они прекратили строительство, – сказал Шарп.
– Наверное, понадобился какой-то ремонт, – отмахнулся лорд Памфри.
Он провел Шарпа мимо кафедры, за которой в одну из массивных колонн была встроена арка. Ступеньки лестницы исчезали внизу.
– Капитана Пламмера убили там. – Лорд Памфри указал на ступеньки. – Должен сказать, он был отвратительным типом, так что никакого сожаления я не чувствую. Хотите спуститься?
– Конечно.
– Очень сомневаюсь, что они снова выберут то же место, – сказал его светлость.
– Зависит от того, чего они хотят.
– Что вы имеете в виду?
– Если они хотят убить нас, то выберут именно то самое место. Один раз сработало, почему бы не воспользоваться им еще раз?
Шарп спустился по лестнице и оказался в необычном помещении, круглом, с низким сводом. Алтарь находился в другом конце комнаты. Три женщины стояли на коленях перед распятием, перебирали четки и, не отрываясь, смотрели на распятого Христа. Памфри прошел на цыпочках к центру часовни и приложил палец к губам. Шарп удивился – его светлость не отличался набожностью, но тут Памфри постучал тростью о пол, и между стенами зазвучало эхо.
– Не правда ли, удивительно? – спросил лорд Памфри.
– Удивительно, – отозвалось эхо.
Одна из женщин повернулась и бросила на них сердитый взгляд, но его светлость мило улыбнулся ей и ответил элегантным поклоном.
– Здесь можно петь и слышать свой собственный голос, – сказал Памфри. – Хотите попробовать?
Шарпа же больше интересовали арочные проходы. Их было пять. Средний вел в другую часовню, где горел алтарь с зажженными свечами. Остальные четыре были погружены в темноту. Стрелок осмотрел ближайшую и обнаружил, что из нее идет коридор, соединявший все часовни по периметру.
– Хитрые мерзавцы, верно? – сказал он лорду Памфри, который повсюду следовал за ним.
– Хитрые?
– Должно быть, Пламмер умер в центре большой комнаты, да?
– Определенно, да, там мы нашли кровь. Если присмотритесь, увидите сами.
– А те мерзавцы, должно быть, стояли в боковых помещениях. Определить, в какой именно часовне они находятся, невозможно, потому что коридор соединяет все. Для встречи здесь есть только одна причина – убийство. Вы ведете с ними переговоры? Предложите им встретиться в другом месте и при свете дня.
– Думаю, мы не в том положении, чтобы что-то требовать. Сделка в наших интересах.
– Как скажете. О какой сумме идет речь?
– По меньшей мере о тысяче гиней. Возможно, намного большей.
– Черт возьми! – воскликнул Шарп и невесело рассмеялся. – Это научит посла аккуратней выбирать женщин.
– Генри уже заплатил триста гиней, которые потерял Пламмер, но он может себе это позволить. Человек, который похитил его жену, выплатит ему целое состояние. Только теперь это будут уже деньги правительства.
– Почему?
– Потому что, как только наши враги опубликовали письмо, дело стало политическим. Теперь речь идет не об ошибке Генри в выборе любовницы, а о политике Британии в отношении Испании. Может быть, поэтому они опубликовали письмо. Чтобы поднять цену и запустить руку в закрома его величества. Если так, то, должен сказать, ход очень ловкий.
Шарп вернулся в центральную комнату. Представил, как враги прячутся вокруг, как перемещаются по скрытым коридорам, угрожая каждые несколько секунд из нового прохода. Пламмер и его спутники были здесь как крысы в западне, не знающие, из какой дыры выскочат терьеры.
– Предположим, они действительно продадут вам письма, – сказал он. – Что помешает им сделать копии и опубликовать их снова?
– Мы потребуем гарантий. Это одно из наших обязательных условий.
– Чушь! – презрительно бросил Шарп. – Вы ведете переговоры не с дипломатами, а с закоренелыми шантажистами.
– Знаю, Ричард, – кивнул Памфри. – Знаю. Это не совсем то, что хотелось бы, но мы должны сделать все от нас зависящее и надеяться, что сделку будут соблюдать обе стороны.
– Хотите сказать, что просто надеетесь на лучшее?
– Это плохо?
– Милорд, в битве всегда следует ожидать худшего. Тогда вы, может быть, и будете готовы ко всему. Где женщина?
– Женщина?