Между ног стало горячо, я придвинулась к нему поближе. Его ладони накрыли чашечки черного шелкового бюстгальтера, чуть приспуская их, он сжал мои соски, впиваясь в них ногтями. Я застонала, хотя мне было не очень больно: он умел смешивать боль и удовольствие. Довольный моей реакцией, он расстегнул свои джинсы и спустил их — ткань трусов была туго натянута спереди.
Ничего не говоря, он схватил меня за плечи и опустил на пол, я не протестовала. Он откинулся на спинку дивана, и я обхватила его губами, он заполнил меня всю, до самой гортани. Мои губы скользили по нему туда-сюда, потом я стала двигаться активнее, дразня его языком. Его член был твердым, когда я только прикоснулась к нему, но когда я стала ласкать его, он увеличился.
— Сильнее, — прохрипел Данте.
Оказавшись в подчиненной роли, я возбудилась еще больше. Его глаза были наполнены первобытным желанием, я ласкала его губами сильнее и быстрее, скользя по твердому члену. Он тяжело задышал, стоны становились все громче. Внезапно он пододвинулся к краю дивана, резко задвигал бедрами, контролируя скорость. Держа меня за плечи, он прижался ко мне, ускорив ритм. От неожиданности я сдавленно застонала, и это завело его еще больше.
Наконец Данте, зарычав, дернулся в последний раз и едва успел отодвинуться, кончив наполовину мне в рот, наполовину на грудь. По коже растеклось липкое тепло. Тяжело дыша, он поднял меня и стал гладить, не замечая окружавшего беспорядка. Он провел пальцем по моим губам, и я поцеловала его.
Лицо Данте выражало высшую степень наслаждения. Я стояла перед ним, он скользнул рукой мне под юбку, стянул трусики и проник внутрь меня пальцами. Он удовлетворенно выдохнул:
— Господи, там так влажно… Лучше бы я тебя трахнул.
Я была с ним совершенно согласна, но до этого мне предстояло еще множество ласк. Я вся горела и жаждала его прикосновений, возбудившись гораздо больше, чем ожидала. Я просто пылала от желания, кто бы мог подумать, что ему удастся настолько возбудить меня. Его пальцы выскользнули из меняй стали поглаживать клитор и самую чувствительную точку. Мне казалось, что я сейчас взорвусь. Я подалась вперед и положила руки ему на плечи, моя грудь очутилась прямо перед ним, и он стал посасывать ее, слегка прикусывая кожу, и я почувствовала приближение оргазма.
Внезапно он отодвинулся от меня. Я застонала от разочарования, готовая отдать все на свете за его прикосновение.
— Хочешь? Хочешь, чтобы я ласкал тебя, пока ты не кончишь? — Его голос звучал мягко и одновременно угрожающе.
— Да…
— Попроси, — коварно сказал он. — Попроси меня сделать это.
— Пожалуйста, — выдохнула я, мое тело выгибалось, стремясь навстречу этому мужчине. — Ну, пожалуйста…
Тогда его пальцы и губы вновь стали ласкать меня, и тут я взорвалась: волны оргазма так сильно сотрясали мое тело, что мне едва удавалось устоять. Ноги подкашивались, но я знала, что, если упаду, он не сможет прикасаться ко мне, а хотелось, чтобы его пальцы гладили меня, пока все не закончится.
Наконец, когда я уже не могла больше сдерживаться, я медленно опустилась на пол и положила голову на колени Данте, и он нежно погладил меня по волосам. На диване нам все же было не очень удобно, поэтому мы перебрались в спальню и в изнеможении рухнули на кровать.
Данте с удовлетворенным вздохом растянулся на одеяле, прикрывшись простыней. Я никогда не лишала его большого количества энергии, но тем не менее он все еще выглядел утомленным и блаженно-сонным, как большинство мужчин после секса. Я не особенно устала и, обнаружив, что оставила сигареты в другой комнате, немедленно вылезла из кровати, чтобы сходить за ними, но не успела дойти до двери, как Данте вдруг сказал:
— На этот раз я чуть было тебе не поверил.
— В смысле? — Я остановилась и обернулась, с недоумением глядя на него.
— Что тебе правда было хорошо. Чуть было не поверил, что тебе хорошо.
— Ты обвиняешь меня в том, что я притворяюсь? — Я внимательно посмотрела на него.
— Нет, ты никогда не притворяешься. Но с другой стороны, это не значит, что тебе всегда хорошо. Иногда мне кажется, ты спишь со мной просто потому, что тебе больше нечем заняться.
— Неправда, — запротестовала я. — Есть куча парней покруче тебя.