Я взорвалась, не понимая, над чем они смеются.
— Ничего смешного! — заорала я. — Надо срочно поговорить с Джеромом. Немедленно. С нами что-то не так!
— Или наоборот — так, — предположил Коди.
— А что в этом смешного?
— Ничего, — спокойно возразил Питер.
Я увидела, что, несмотря на веселье, он все же озабочен сложившейся ситуацией, как бы ни пытался скрыть это.
— Просто нам кажется, что это здорово. Ты что, думаешь, Джером еще об этом не знает? В любом случае, они скоро все исправят. Мы ничего не можем сделать.
Только я приготовилась произнести пламенную речь, как в дверь постучали. И снова я не почувствовала присутствия бессмертного, а значит, это мог быть кто угодно. Но, посмотрев в глазок, я увидела Хью и с облегчением впустила его — уж он-то со всем этим разберется. Хью всегда был в курсе дел, так как постоянно общался с Джеромом. Он всегда был уверен в себе и имел ответы на все вопросы, и это успокаивало.
Но сегодня Хью было не узнать: он выглядел несчастным, удрученным. Он медленно прошел через комнату, опустился в кресло, где до этого сидела я, оперся локтями о колени и положил подбородок на руки.
— Эй, Хью, прекрасный денек сегодня, правда? — начал Коди.
Я села на пол перед Хыо, так чтобы наши глаза оказались на одном уровне, и тихо спросила:
— Хью, что происходит?
Он печально посмотрел на меня, и я увидела скорбь в его темных глазах. За долгие годы нашего знакомства я видела, как Хью сердится, радуется, выходит из себя от ярости, но он никогда не выглядел подавленным. Если бы сейчас у нас не было других серьезных поводов для беспокойства, кроме его раненых чувств, я бы наверняка встревожилась, увидев его в таком состоянии.
— Хью! Мы все лишились своих…
Я ухмыльнулась, подбирая слово. Сил? Это уж совсем в стиле «Лиги Справедливости. Герои против Злодеев».
— Способностей.
— Я знаю, — ответил он после долгого молчания, — я тоже.
— А что, ты тоже обладал какой-то силой? — спросил Коди, которого не смущала аналогия с суперменом.
— Многофункциональность? — продолжал издеваться Питер. — Способность вести бухучет и документацию?
Я бросила на них сердитый взгляд через плечо, а потом повернулась к Коди и объяснила:
— Бесы видят души — жизненную энергию каждого живого существа. Они могут сказать, у кого добрая душа, а у кого — злая.
— Да я знаю, — попытался оправдаться Коди. — Я просто думал, вдруг они еще что-нибудь умеют.
Хью тяжело вздохнул.
— Ты просто не представляешь, что значит лишиться этой способности, Джорджина. Как будто я перестал видеть или слышать. Или стал дальтоником.
— Представляю, — сказала я ему.
— Вряд ли. Когда не видишь энергию и души живых существ, мир становится таким… пустым. Все теряет смысл.
— Но почему это случилось? — мягко спросила я, пытаясь подавить нарастающий страх.
Головокружение прошло, но я так и не пришла в себя.
Я больше не могу менять обличье, меня лишили ауры бессмертного, лишили всего, что делало меня суккубом Джорджиной Кинкейд.
— Что происходит?
Хью продолжал грустно смотреть прямо перед собой невидящим взглядом. Наконец он поднял глаза на меня, рассматривая мое лицо, как будто только заметил, что я сижу перед ним. Собравшись с силами, он медленно заговорил:
— Мы все получили таланты и бессмертие в обмен на свою душу. Эти уникальные способности — и их побочные действия — являются результатом нашего контракта с адом и передаются нам через архидемонов. Так аду легче следить за нами. Мы, можно сказать, связаны.
Он ухмыльнулся, раздумывая, как объяснить нам систему, с помощью которой ад руководил своими сотрудниками.
— Я понимаю, о чем ты, — подтвердила я.
Как только я пересекала границу территории Седрика, он сразу узнавал об этом. Пока Джером мой начальник, он всегда знает, где я и все ли со мной в порядке. Он всегда чувствует меня, он связан со мной.
— Наша… сила передается из ада через Джерома.
— Так и есть, — пробормотал Хью.
Я выжидающе посмотрела на него, но он, похоже, не собирался продолжать.
— Что так и есть? Почему наши способности пропали?
В глазах Хью блеснул привычный гнев:
— Потому что Джером пропал.
— Джером вечно где-то пропадает, — возразил Питер. — Его никогда не найти. Вот и сейчас нам его не найти.
Хью покачал головой:
— Ты не понимаешь. Когда я говорю «пропал», я не имею в виду, что он спрятался от нас в каком-нибудь очередном баре, на этот раз он действительно пропал. Исчез. Как сквозь землю провалился. Как будто его нет и никогда не было. Никто не знает, где он, — ни наша сторона, ни другая. Джером пропал.