— Полагаю, что целью покушения будет именно он, — твёрдо сказал Холмс.
Захватив в полицейском участке Тоттенхэма сержанта Тревера и уже знакомого нам констебля Смита, мы пешком направились на фабрику Шнурмана. Митинг, состоявшийся в одном из заводских цехов, уже заканчивался, и, миновав заводские ворота, мы увидели Брауна, дружески беседующего с провожающими его трудящимися. Мы рассредоточились на местности среди многочисленного рабочего люда, высматривая возможных злоумышленников.
Тем временем Браун уже направился к машине. У самой двери автомобиля его остановила какая-то старая работница, желавшая задать свои вопросы вождю профсоюзного движения Лондона. Браун, со свойственной ему демократичностью, завязал живой разговор с работницей. Было видно, что, невзирая на огромную разницу в их социальном статусе, Старина Браун легко снисходит до своей собеседницы, говоря с ней практически на равных, безо всякого снобизма. Это ли не живой символ британской демократии?!
Окончив беседу, профсоюзный лидер взялся за ручку задней двери автомобиля, и как раз в это время прогремел первый выстрел! Рабочие, заполнившие заводской двор, бросились врассыпную, оказавшийся поблизости констебль Смит подбежал к повалившемуся на землю Брауну, закрывая его собой. Раздались ещё несколько выстрелов, стекло автомобиля треснуло и рассыпалось, а водитель выскочил наружу со скоростью пули. Бравый констебль, поражённый злодейской пулей покушавшегося на Брауна анархиста, тем не менее не покинул своего рубежа и истекая кровью, открыл ответный огонь.
— Никому не двигаться, работает Скотленд-Ярд! — вскричал Лестрейд громовым голосом. — Оружие на землю!
При этом Лестрейд несколько раз выстрелил, целя над головами метавшихся по заводскому двору рабочих. Боюсь, что рука инспектора при этом дрогнула, и он ненамеренно задел кого-то из паникеров, что внесло ещё большую неразбериху.
Его команда, собственно говоря, не была обращена ни к кому конкретному, поскольку стрелявшего (или стрелявших) мы с Лестрейдом с нашей позиции не разглядели. А в последующей толчее уже и невозможно было разобраться в том, кто именно и откуда произвёл выстрелы. Мы стали пробираться к воротам, стремясь перекрыть злоумышленникам путь к бегству. Здесь и разыгрался следующий акт драмы.
Двое рабочих, один из которых выделялся своей непомерной тучностью, быстрым шагом двигались к воротам, на ходу озираясь по сторонам. Им оставалось сделать лишь несколько шагов, чтобы покинуть завод и скрыться. К несчастью, на их пути оказался инспектор Хопкинс, попытавшийся остановить злоумышленников буквально голыми руками. Грянули ещё два выстрела, бедолага-инспектор рухнул на землю, а преступники, уже не скрываясь, начали палить во все стороны. Как выяснилось впоследствии, они ранили нескольких рабочих завода, а десятилетний мальчик-подмастерье был даже убит этими распоясавшимися бандитами.
Выпустив с дюжину смертоносных пуль, злоумышленники бросились за ворота и побежали в сторону местной трамвайной остановки, вернее конечной станции, на которой стояло в ожидании рейса несколько трамваев. Им удалось принудить одного из вагоновожатых дать полный ход, и через несколько мгновений трамвай с бандитами на борту промчался мимо нас по направлению к центру Чингфорд-роуд, лондонской улице, примыкающей к каналу Ли-Навигейшн.
Не медля ни секунды, Шерлок Холмс бросился к ближайшему свободному трамваю и, используя свои полученные за годы детективной деятельности навыки, пустил его следом за трамваем, захваченным преступниками. Поскольку Холмс предусмотрительно оставил двери открытыми, я и сержант Тревер успели вскочить в салон трамвая на ходу.
Шерлок дал полный ход, и знаменитая Тоттенхэмская погоня началась!
Тоттенхэмская погоня
Итак, Тоттенхэмская погоня началась! Мы неслись за захваченным преступниками трамваем на своём собственном, столь находчиво позаимствованным Шерлоком Холмсом в интересах правопорядка. Один из преступников держал на прицеле вагоновожатого, второй же, вышибив стекло на задней площадке, стрелял по Шерлоку, сидевшему за рычагами. Уже несколько пуль залетело в водительскую кабинку, чудом не попав в бесстрастно управляющего нашим трамваем Холмса.