— Вероятно, Нестор Вольский сам начал устраивать договорные матчи, тем более, что товарищеские встречи не идут в турнирный зачёт, и с игроками одной из команд несложно договориться. Поскольку Озолиньш входил в ту же анархистскую группу «Чёрное знамя труда», что сам и Вольский, он имел доступ к информации об исходе матча с «Кристал-Палас» и решил подзаработать на этом, — сделал вывод инспектор Лестрейд.
— Не исключено, что ради возможности сделать столь крупную ставку, Озолиньш запустил руку в общественные фонды своей организации, так называемый у русских «obstchak», — заметил я, вспомнив один из нелицеприятных эпизодов своей собственной карьеры заядлого игрока на бегах.
Помниться, я и сам вынужден был на время позаимствовать несколько десятков фунтов из больничной кассы госпиталя на Чайнинг-кросс ради совершенно беспроигрышной, как мне тогда казалось, ставки на скачках. Но судьба не была ко мне благосклонна, ставка не сыграла, и моя безупречная репутация оказалась под угрозой несправедливых обвинений со стороны завистников-сослуживцев. Но нет худа без добра, ведь именно необходимость погасить эту случайную недостачу и сослужила одной из причин моего участия в деле о краже в лондонских доках...
— Очень тонко подмечено! — прервал мои ностальгические размышления инспектор Лестрейд. — Обнаружив недостачу общественных фондов и выяснив, что Озолиньш не просто обокрал товарищей, но и обыграл на краденные деньги его собственную букмекерскую контору, Вольский рассвирепел.
— Он отправился на стадион, отыскал там Озолиньша и затеял потасовку, в ходе которой своим знаменитым кастетом нанёс мошеннику удар в висок. Однако ему было необходимо ещё и изъять у убитого товарища выигрышный билет, что и заставило Вольского задержаться у трупа до прибытия полисмена, — продолжал я, вдохновлённый удачной догадкой.
— Но вовремя завладеть билетом Вольский так и не успел! — подхватил Лестрейд. — Он замешкался и попал в руки полиции. Очень жаль, что тоттенхэмские полисмены выпустили Вольского на волю и дали возможность скрыться. С этого Тревера нужно строго спросить, возможно, даже уволить без права на пенсию.
Однако увольнением Тревера ничего исправить было уже нельзя. Опаснейший террорист, глава анархической шайки был на свободе, и несомненно готовил свой «безмотивный» террористический акт. С минуты на минуту могло придти страшное известие о покушении на одного из британских банкиров, министров или даже членов Королевской семьи!
Надо отдать Лестрейду должное, он не сидел сложа руки в преддверии страшной опасности. Инспектор немедленно телефонировал Хопкинсу, всё ещё ведущему розыск в Тоттенхэме, и возложил на него всю ответственность за скорейшую поимку Вольского. Затем он отправился с докладом к министру внутренних дел, захватив с собой и меня в качестве полномочного представителя, как он выразился, «привлечённого детектива-консультанта» Шерлока Холмса.
Министр принял нас немедленно.
— Что Вам известно об этом Вольском? — мрачно спросил он, окутавшись дымом своей неразлучной сигары.
— До вчерашнего дня Вольский проживал в Тоттенхэме, маскируясь под содержателя букмекерской конторы при стадионе местного футбольного клуба. При этом он пользовался одним из известных нам псевдонимов: Яков Фогель. Как установлено мною в ходе расследования, накануне у Вольского-Фогеля состоялась ссора с неким Валдисом Озолиньшем по поводу мошенничества на ставках. В ходе ссоры Вольский случайно убил Озолиньша и был задержан местной полицией. К сожалению, ему удалось скрыться.
— Как же вы его упустили?! — повысив против обыкновения голос, гневно спросил министр.
— Во всём виноват начальник местного участка сержант Тревер. Вольский был ранен в драке, и Тревер легкомысленно отпустил его в больницу. Воспользовавшись этим грубым просчётом сержанта Тревера, Вольский скрылся. Мною внесено представление об увольнении Тревера без права на пенсию.
— С этим погодите, — задумчиво возразил министр. — Уволить Тревера мы всегда успеем, сейчас важно заставить его работать, инспектор. Тревер прекрасно знает всё русское отребье Тоттенхэма и самого Фогеля, наверняка имеет в местной преступной среде надёжную агентуру. Подключите его по максимуму.
— Да, господин министр!
Министр внутренних дел встал из-за стола и неспешно прошёлся по кабинету.
— Сколько их всего? — указывая на угол стола, где лежала справка по делу Вольского, спросил он.
— О численности всей шайки трудно говорить определенно, - несмело глядя ему в лицо, ответил Лестрейд. — Ядро группы предположительно три или четыре человека.