Стоял теплый солнечный день, и Бесс вместе с дамами семейства Прэнтисов сидела на трибунах ипподрома в ожидании начала. Джинни шепнула ей, что Лорд участвовать в заездах не будет. Не успела удивленная Бесс расспросить ее, в чем дело, как подошел Вильям-младший.
— У Лорда повреждена нога.
Вильям сел рядом с Бесс, и она поняла, как сильно его расстроила травма лошади, хотя он и старался не показать этого: его лицо приобрело землистый оттенок, руки дрожали. Может быть, дело не только в здоровье лошади?
— Вильям, ты очень много поставил на Лорда?
Он отказался ответить. Выражение его лица было не просто огорченным, а поистине траурным. Бесс поразило, что столь богатый человек, как Прэнтис-младший, мог так болезненно беспокоиться о потере денег в простом забеге.
К ним подошел старый, жирный Корнэлиус Вандэрбилт.
— Слышал о вашем несчастье, — сказал он Вильяму. — Сможем ли мы увидеть Лорда позже этим летом?
— Я надеюсь. — Ответ этот прозвучал более чем удрученно.
— Вы принимаете это столь близко к сердцу, пока молоды. Извлеките урок, и все будет в порядке.
Вильям бросил на миллионера разъяренный взгляд:
— И какой же урок я должен извлечь?
Вандэрбилт не казался обиженным, но ответил пренебрежительно:
— Если вы еще не уяснили себе этого, то нет смысла и в моих пояснениях.
Он уже собирался уйти, но взгляд его внезапно остановился на Бесс:
— Я вас не знаю, барышня?
Бесс улыбнулась, слегка кивнув:
— Мое имя — Элизабет Харт.
— О, конечно! Дочь судьи Харта. Как там старый чудак?
— Вполне хорошо, спасибо. Отец ведь на тридцать лет моложе вас, так что у него еще все впереди.
Корнэлиус рассмеялся:
— Вы такая же отвратительная, как он! И тоже занимаетесь разнюхиванием секретов железнодорожного бизнеса? Вредите нам?
Бесс вздернула подбородок:
— Ни я, ни мой отец не собираемся вредить деловым людям. Мы только хотим предостеречь их от нарушений закона. Впрочем, я не концентрирую внимание на этом. Я занимаюсь главным образом избирательными правами женщин. — Она очаровательно улыбнулась. — А сейчас я на каникулах.
— Харты не бывают на каникулах, — хмыкнул Вандэрбилт. — Догадываюсь, что вам интересно все то, чем может воспользоваться папаша.
Бесс сдержала улыбку, пораженная тем, как легко старик разгадал их тактику.
— А что, собственно, я могла бы услышать и увидеть здесь, когда все отдыхают?
— Ха-ха! Смотрите, как она невинна! Вы оба, как пара ищеек, все время начеку.
Все еще посмеиваясь, старый Корнэлиус кивнул Прэнтисам и удалился.
К облегчению Бесс, начался забег-траверс в честь открытия сезона. Первый раз такие соревнования проводились в августе 1864-го, когда был сооружен ипподром; названы они в честь президента Ассоциации скачек Вильяма Траверса — остроумного биржевого маклера.
Вильям, безмолвно наблюдавший за гонками, в конце проскрежетал:
— Лорд мог победить сегодня.
— Он победит в следующий раз! — резко произнесла Бесс, раздраженная его нытьем. — Это всего лишь скачки, можно ли так расстраиваться?
— Ха! Забавно слышать такое утешение, зная страсть Вильяма к лошадям и ипподрому, — раздался голос за их спинами.
Бесс круто повернулась. Джерид Инмэн широко улыбался ей. Не сразу оправившись от изумления, она холодно кивнула:
— Здравствуйте, мистер Инмэн. Я так надеялась, что вы утонули, — добавила она, понизив голос, чтобы не напугать Софию Прэнтис.
— Я пробовал. Но даже вода не хочет принимать мое бренное тело: выталкивает, — ответил он, склонившись к ее уху.
Она почувствовала, как лицо заливает румянец. Напряжение всех чувств началось с покалывания в позвоночнике, учащенного пульса и странного ощущения беспокойства. Неужели она опять всецело подпадет под его влияние?
А Джерид Инмэн, без единого слова предупреждения выпавший из ее жизни на целую неделю, как ни в чем не бывало наблюдал за скачками.
— Вильям, я слышал, твой жеребец повредил ногу. Это правда?
Вильям кивнул с кислым видом.
— Несчастный случай? Или кто-то сделал это нарочно?
Бесс бросила на Джерида острый взгляд. Еще никто не высказывал такого предположения. Зачем он разжигает больное воображение Вильяма? Или ему что-то известно и он имеет основание так говорить? Сама Бесс была уверена лишь в том, что она совсем не знает этого человека из Сан-Франциско.
— Я думаю, это простая случайность, — ответил на вопрос Джерида Вильям.
— Сожалею о неудаче! — Джерид похлопал по плечу Прэнтиса и ушел, бросив на прощанье: — Рад был повидать вас, мисс Харт.