— Потому что её отец не продержался ради неё, — догадался Тао.
— Должно быть, я не справедливо осуждаю его, но она — моя племянница, и я её люблю, так что вправе осуждать любого кто её обидит.
— Сейдж не должен был заставлять её пытаться спасти отца, — заметил Тао.
— Нет, не должен, — согласился Итан. — Он — мой Альфа и я его уважаю, но в этом он её подвёл.
Макс откинулся на спинку стула.
— Ей потребуется время, чтобы полностью впустить тебя, но лишь потому, что на подсознательном уровне проверяет тебя, и если будешь настойчив, увидит, что ты действительно заинтересован и стоишь риска. Думаю, это защитный механизм, и почти уверен, что Райли даже не осознаёт, что он существует. Но как только она впускает человека, уже не отпустит.
Тао поднял голову.
— Хочешь сказать, что нужно быть с ней терпеливым?
— Терпеливым? — повторил Итан. — Нет. По мне ты не такой. Мы говорим тебе продолжать разбивать её стену. Если дашь Райли даже минутную передышку, она опять поднимет барьер, даже этого не осознав. Райли сводит с ума, но будет защищать тебя ценой собственной жизни и останется верна до конца своих дней… если будешь этого достоин. Так будь же достоин. Она заслуживает этого в своей паре.
«В паре?»
Тао фыркнул.
— У нас с Райли не настолько всё серьёзно.
Макс улыбнулся.
— Я так же говорил об Итане, когда мама о нём спрашивала.
Итан рассмеялся.
— А я говорил своей маме, что встречаюсь с тобой только ради секса.
— Так и было, — сказал Макс.
— По началу.
Тао вскинул руки и тихо заметил.
— Я, правда, не думаю, что она — моя истинная пара.
Макс ещё шире улыбнулся.
— И это я тоже говорил об Итане.
— Если хотите правду, — начал Тао, — я плохо к ней относился в начале. Если бы решение было за мной, ноги бы её не было на нашей территории. Почему вы смеётесь?
Тао рассчитывал, что дяди разозлятся на него, но они просто смеялись.
Итан сделал ещё глоток воды.
— Когда я встретил Макса, хотел его убить, и не знаю почему. Он просто меня раздражал. Сейчас уже я думаю, что какой-то частью чувствовал, что он — моя истинная пара, и это казалось угрозой. Принятие партнёра, принятие окончательного обязательства может быть пугающим. От этого нельзя отказаться и вернуть всё, как было. Это может полностью изменить жизнь.
Внезапно чувствуя неловкость, Тао отвёл назад плечо.
— Я понимаю, к чему вы клоните, но не думаю, что она — моя истинная пара.
Макс покачал головой.
— И тебя это не особо беспокоит.
— Нет. Но между нами и впрямь всё несерьёзно. И поверьте, для неё так лучше. — Как и для него.
Для Тао мимолётный роман безопасен. Не надо «дополнять» кого-то, не было зависимости, никакого давления чувствовать то, что он ещё не готов чувствовать ни к одной женщине. Не то чтоб он не способен кого-то любить — просто не мог любить кого-то другого и не члена своей стаи.
Макс пожал плечами.
— Ну, раз ты так говоришь.
Да говорил, но ни один ворон ему не поверил.
На следующее утро, Райли проснулась без двадцати минут четыре. Поскольку она долго засыпала, проспала лишь три часа. Это не очень хорошо, но она научилась не жаловаться на то, что не выспалась, а быть благодарной за то, что хоть немного поспала.
Чувствуя себя до смешного бодрой, она даже не потрудилась снова заснуть. Как бы ни устала, этого не случиться, поэтому Райли просто лежала на спине, уставившись в потолок.
У неё не получиться выбраться из постели, не разбудив Тао, потому что он спит чутко, и ему бы не понравилось, попытайся Райли лишить его своей груди.
Тао не «любитель обнимашек» — что ей нравилось, потому что она не любила, когда её душили объятьями, — но часто собственнически клал руку ей на грудь, живот или задницу, пока они спали. Её ворону это нравилось. Проклятье, её ворону нравилось в нём практически всё. По правде говоря, по мнению Райли, ворон слишком им восхищался. Если бы Тао узнал, как собственнически относится к нему птица, наложил бы в штаны и дал дёру.
Он впечатлил Райли и ворона вчера, когда выдернул из того состояния, которое её дяди называли «зоной». В одно мгновение она была в тёмной, безэмоциональной яме, пытаясь почувствовать хоть что-то кроме горя. А через минуту оказалась вне себя от властной хватки на горле, и мир опять обрёл краски. И этот мир она выкрасит в красный кровью того ублюдка, который…