– Человеку с вашим богатством и положением? Я считала, что вас интересуют мексиканские развалины. Когда у вас было время изучать преисподнюю?
– Вы удивитесь, на что мне хватило времени за годы жизни, – ответил Оливер. – Давайте обсудим? Я наверняка смогу вам помочь. Вернитесь со мной в дом и позвольте…
– Ценю ваше беспокойство. – Оливер всегда с самого знакомства относился к ней хорошо. Добрый красавец интересовался ее работой и поддерживал. Хотя, судя по его взглядам, он хотел большего от их отношений, помимо совместных обедов и чаепитий, однако Хэдли сомневалась, что сама испытывает подобное желание.
Глупо, потому что следовало бы с ним сойтись. На нее ведь не каждый день кидаются мужчины. Хэдли даже не целовалась с самого колледжа. И, если не считать ее личного неприятия прикосновений, Оливер с практической точки зрения наиболее подходящая партия. Однако для романа не хватало искры.
Возможно, проблема в Хэдли. Наверное, она сломлена и неполноценна. Ненормальная. Потому что вместо того, чтобы заинтересоваться подходящим мужчиной, думает о том, кто только что обманом увел у нее из-под носа должность в музее. О совершенно неподходящем мужчине.
О том, кого едва не убила, когда перестала сдерживать порывы.
– Позвольте вам помочь, мисс Бэкол, – сказал Оливер. – Доверьтесь мне, вы не пожалеете.
Она глубоко вздохнула и собралась с мыслями.
– Я понятия не имею, что вы там «видели», но сейчас предпочитаю побыть в одиночестве.
– Ну хватит. У вас истерика. Вы волновались перед ужином. Пойдем и поговорим, – его резкость застала Хэдли врасплох.
Истерика? Нет, она никогда не была истеричкой. Злилась, печалилась, чувствовала холодность, отчуждение и проклятье. Но никогда не истерила. И это предположение лишь сильнее испортило ей настроение.
– Позвоните мне в музей на следующей неделе. Спокойной ночи.
Она хотела уйти, но Оливер заступил ей дорогу.
– Довольно, Хэдли, я… – он запнулся, когда на его лицо упала тень.
– Кажется, дама пожелала вам спокойной ночи. – Лоу вышел вперед и угрожающе навис над Оливером. – И теперь я говорю то же самое. Возвращайтесь на вечеринку или идите домой. Просто проваливайте.
– Ничего подобного я делать не стану.
– Вы сопровождали эту даму на вечеринку?
– Нет, но…
– Значит и не уйдете с ней.
О боже.
Оливер ткнул пальцем в Лоу, но, казалось, передумал спорить. Натянутая улыбка скрывала его подлинные чувства.
– Мистер Магнуссон, наше знакомство кое-что прояснило, с нетерпением жду следующей встречи. Доброй ночи, мисс Бэкол.
Оливер пошел к припаркованной машине. Хэдли не знала, чего в ней больше – облегчения или злости. Она мысленно бросила кости и решила остановиться на гневе.
– Не надо было отсылать Оливера, он всего лишь беспокоился обо мне.
– А мне так не показалось. Держи, здесь чертовски холодно, – Лоу протянул ей черную норковую шубу. Почему именно Лоу проявил заботу о ней? Не видя повода отказываться, Хэдли быстро сунула кисти в рукава с шелковой подкладкой.
– Это твоя шляпка? – Он протянул головной убор ярко-красного цвета в перьях.
– Боже, нет!
– Я так и подумал, но не хотел терять время на споры со швейцаром. – Лоу повесил шляпку на забор у чьего-то двора и надел свое пальто. – Тебе полегчает, если я скажу, что мою шляпу тоже потеряли?
– Нет. Вот если бы ты мне так нагло не лгал, соблазняя во дворике, а потом не сговорился с моим отцом, чтобы лишить меня работы, тогда бы мне полегчало!
Ее крик души подхватило эхо тихой улицы. Лоу еще повезло, что Мори уже устали, а иначе Хэдли захотелось бы дать им свободу во второй раз за вечер.
Прохвост поднял указательный палец.
– Во-первых, я не врал, когда говорил, что сегодня тебе не солгу. Во-вторых, – еще один палец добавился к первом. -…я не «сговаривался» с твоим отцом. Он упоминал что-то о должности главы департамента на встрече в его кабинете, но то было в первый и последний раз.
– Так я и поверила.
– Слушай, я был так же шокирован, как и ты. Он даже не спросил, нужен ли мне канцелярский пост.
– Однако ты не запротестовал.
– Я не успел! – Лоу покачал головой, будто вытряхивая из нее посторонние мысли, а потом поднял третий палец. – В последний раз именно ты меня соблазняла.
У Хэдли от удивления открылся рот.
– Это самое нелепое, что я когда-либо…
– Ты первая меня коснулась. И смотрела влюбленными глазами.
– Ничего подобного! Это ты затащил меня в темный уголок, а полчаса спустя предал перед коллегами! Ты меня унизил.
– Твой отец тебя унизил.
– Вы оба меня унизили.
Лоу склонил голову на бок.