В полном одиночестве он прошел до конца парапета, которым заканчивалась стена, чувствуя, что ему не хочется ни с кем говорить. Возможно, остальные понимали это, поскольку ни один из тех, кто стоял на страже, не осмелился прервать его молчание. Да, он действительно неравнодушен к Ларине – глупо это отрицать. Фэллон хотел, чтобы она принадлежала ему, хотел ласкать ее, слышать, как она выкрикивает его имя, видеть, как она засыпает у него на плече.
Будь его воля, он заперся бы в спальне и занимался с ней любовью, прерываясь только для того, чтобы поесть.
Да, он хочет ее. И будет за нее бороться.
Фэллон.
Ларина постепенно приходила в сознание. Казалось, она медленно всплывает на поверхность из бездонной пропасти. Она не спешила открыть глаза – затаив дыхание, ждала, что ее вновь затопит слепящая боль, от которой хотелось кричать. И тут вдруг с удивлением поняла, что боли уже нет.
Боязливо открыв глаза, Ларина обнаружила, что лежит на боку в кровати, которую видит первый раз в жизни.
– Как ты себя чувствуешь?
Взгляд Ларины испуганно метнулся в ту сторону, откуда доносился голос, и остановился на сидевшем у постели мужчине. Увидев, что она открыла глаза, незнакомец улыбнулся, прищурив зеленые, словно море глаза.
Скосив глаза на его шею, где блестел знакомый ей золотой торк, она сообразила, что перед ней один из братьев Фэллона.
– Вы, должно быть, Лукан, да?
– Он самый, – кивнул мужчина. – Ты заставила нас поволноваться, милая. Особенно Фэллона.
Ларина приподнялась на локтях, втайне надеясь увидеть Фэллона, но в комнате не было никого, кроме них с Луканом. Странно, но она не чувствовала ни малейшей боли. Облизнув пересохшие губы, Ларина огляделась. Между окном и камином из грубо сложенных камней стоял стол с двумя стульями; еще один столик, поменьше, был придвинут к кровати. Чья-то заботливая рука оставила кувшин и кружку. По обе стороны от ее постели возле стены стояли два огромных сундука, а над дверью висели старинный круглый щит и два скрещенных меча.
– Это комната Фэллона, – пояснил Лукан. – Хочешь пить? Тут в кувшине вода.
Кивнув, Ларина схватила кружку и жадно припала к ней губами. В горле пересохло, губы потрескались, в голове словно ворочался тяжелый жернов. Только выпив три кружки подряд, она почувствовала, что снова в состоянии говорить. Сказать по правде, она расстроилась, не увидев Фэллона. Глупо, конечно, было надеяться, что он останется сидеть возле ее постели, но…
– Где-нибудь болит?
Ларина, вздрогнув, не сразу сообразила, что Лукан обращается к ней.
– Н-нет. Кого я должна благодарить за свое чудесное спасение?
– Хочешь сказать, помимо Фэллона? – Лукан снова улыбнулся, и Ларина поймала на себе жесткий взгляд его зеленых глаз, которые снова напомнили о Фэллоне.
С трудом глотнув, Ларина молча кивнула.
Но прежде чем Лукан ответил, дверь отворилась и в комнату влетела хорошенькая темноглазая женщина с каштановыми волосами. Подойдя к Лукану, она без всякого смущения обняла рослого горца за талию и улыбнулась Ларине.
– Надеюсь, мой муж не был груб с тобой? – весело бросила она.
– Что ты, мне такое не пришло бы и в голову, – незаметно сжав руку жены, бросил Лукан.
Женщина расхохоталась.
– Я Кара. Мы много слышали о тебе, Ларина. Просто поверить не могу, что ты Воитель… то есть Воительница.
– Спасибо, что исцелили меня, – неловко пробормотала Ларина. Дружелюбие Кары поначалу сбило ее с толку. Но открытый, доверчивый взгляд и ласковая улыбка заставили Ларину забыть свою подозрительность. – Фэллон говорил, что ты друид.
Кара с мужем переглянулись.
– Да, я друид. Наверное, ты голодна? Могу принести тебе немного супу – я сама его варила.
– Это было бы здорово, – рассеянно бросила Ларина. От ее внимания не укрылся многозначительный взгляд, которым украдкой обменялись Кара и Лукан. Что они скрывают? И, главное, почему?
Поцеловав жену и что-то шепнув ей на ухо, Лукан вышел из комнаты. Ларина закуталась в одеяло, молча отметив, что на ней другая сорочка, чистая, не перепачканная кровью и не разодранная когтями Воителя. Мысли ее невольно вернулись к Фэллону.
– Твоя сорочка превратилась в клочья, – словно прочитав ее мысли, объяснила Кара, усевшись на место Лукана. – Я принесла тебе другую. Конечно, она не такая красивая…
– Нет-нет, она чудесная, – перебила Ларина. – А та, что я носила в Эдинбурге, это так, напоказ. Бог с ней…
Кара беспокойно потерла руки.
– Фэллон рассказал о твоем кузене и о том, через что вам обоим пришлось пройти. Это было опасно.
– У меня не было выбора, а Малькольм не оставил бы меня одну.
– Он собирается приехать сюда?
Ларина пожала плечами.
– Не знаю… мне даже неизвестно, где он сейчас.
– Я бы с удовольствием расспросила тебя об этом нападении, но пообещала Лукану не делать этого. Они с Фэллоном ждут не дождутся, когда ты очнешься, чтобы узнать, что произошло.
– Фэллон придет?! – встрепенулась Ларина и тут же смущенно закашлялась. Наверное, не стоило спрашивать, но она ничего не могла с собой поделать. И потом… что-то подсказывало ей, что Фэллон был бы рад не отходить от нее ни на минуту.
– Фэллон со вчерашнего вечера слоняется по замку как неприкаянный. – С губ Кары сорвался смешок. – Проверяет, много ли мы успели сделать. Еле уговорила его позавтракать – так он рвался поскорее приняться за дело. Думаю, он скоро объявится.
Кто-то коротко стукнул в дверь. Не успели они обернуться, как она распахнулась и Ларина увидела высокую худощавую женщину с распущенными рыжими волосами. В руках у нее был поднос с ломтями хлеба и миской, над которой поднимался пар. В воздухе аппетитно запахло супом. Пристроив поднос на колени Ларины, незнакомка широко улыбнулась.
– Привет, Ларина. Я Соня.
Имя удивительно ей шло. Ларина, улыбнувшись в ответ, прониклась к ней мгновенной симпатией.
– Еще одна друид, – кивнула она. – Спасибо, что исцелили меня. И за суп тоже. Я даже не догадывалась, что голодна как зверь, пока не почувствовала его запах.
– Ешь, не обращай на нас внимания, – сказала Кара. – Кроме нас с Соней, других женщин в замке нет. Вот мы и стараемся держаться вместе – иначе нам просто не справиться со всеми этими мужчинами.
Соня звонко рассмеялась, и Ларине стало понятно, что они с Карой очень дружны.
– Это верно, – кивнула та, усаживаясь по другую сторону постели.
Ларина с жадностью набросилась на суп. Проворно отправляя в рот ложку за ложкой, она слушала обеих женщин. А те с удовольствием болтали о разных пустяках. Подобрав коркой последние капли супа, Ларина отставила пустую миску. Ей уже не терпелось поскорее выбраться из постели.
– Может, еще супу? – предложила Кара.
– Спасибо, я сыта, – улыбнулась Ларина.
Соня, вскочив на ноги, поспешно выбежала из комнаты. Ларина озадаченно проводила ее глазами, гадая, что случилось. Долго ломать голову ей не пришлось. Не прошло и нескольких минут, как друид вернулась, волоча за собой большую деревянную ванну.
– Мы подумали, что тебе захочется помыться, – выпрямившись, объявила она.
Представив, как погрузится в горячую воду, Ларина блаженно зажмурилась.
– О Господи… еще бы! – вздохнула она.
– Тогда мы сейчас принесем воды, – кивнула Кара.
Едва дождавшись, когда за женщинами захлопнется дверь, Ларина выбралась из постели и подошла к окну. Первое, что она увидела, были голые скалы, выраставшие из массы черной воды. Волны с грохотом бились об утесы, словно намереваясь стереть их с лица земли. Ларине показалось, что она чувствует на губах соленые брызги. Свежий ветер немного охладил ее пылающее лицо. В воздухе пахло морем и водорослями.
Ларине не терпелось поскорее увидеть замок и его окрестности. От каменных плит пола тянуло холодом. Зябко поежившись, Ларина оглянулась на постель. И невольно вспыхнула, сообразив, что это постель Фэллона.
Суждено ли ей делить с ним эту постель? Уж не поэтому ли он приказал отнести ее в свою спальню? И хочет ли она сама этого?