Хейден кивнул, и светлые волосы рассыпались по его плечам.
– Это я беру на себя. Думаю, это займет день или два. Лучше не торопиться.
– Тогда поручаю это тебе, – кивнул Фэллон. Отодвинув тарелку в сторону, он подпер голову руками. Взгляд его на мгновение задержался на Ларине. – Когда я отправился в Эдинбург, то собирался просить короля вернуть мне только замок. Но я не знал, сколько людей решат присоединиться к нам – если такие вообще найдутся.
– Найдутся, – кивнул Логан. – Вот увидишь.
– Возможно, ты прав, но в замке осталось всего несколько свободных комнат. Конечно, можно обойтись и без отдельных спален, но мне в голову пришла другая идея – насчет деревни.
Рамзи вскинул на Фэллона глаза.
– Я еще раньше сказал, что согласен с твоим решением.
– Я тоже, – закивал Логан.
Фэллон бросил взгляд на Ларину, потом повернулся к Каре с Соней.
– А вы что об этом думаете?
– Неплохо придумано, – кивнула Кара. – Можно построить пару-другую домов прямо под стенами замка.
Лукан, взяв руку жены, поднес ее к губам.
При виде этого открытого проявления любви Ларина почувствовала острый укол зависти. И тут же устыдилась: этим двоим пришлось столько страдать, так неужели же они не заслуживали счастья? Она украдкой вздохнула, гадая, суждено ли ей когда-нибудь встретить такую же любовь. И если да, то сможет ли она, с ее-то подозрительностью, когда-нибудь доверить свою судьбу мужчине?
– Соня? – Голос Фэллона вернул ее к действительности.
Рыжеволосая друид нерешительно пожала плечами.
– Я волнуюсь за тех, кто поселится в этих домах. А что, если Дейрдре снова решит напасть на замок?
– Рано или поздно это произойдет, – отрезал Фэллон. – Это лишь вопрос времени.
– Согласна. Но кого ты собираешься там поселить? Воителей? А если в замок придут и другие друиды? Кто тогда останется жить в замке, а кто переберется в деревню?
Хейден откашлялся.
– Что до меня, то я готов уступить свою комнату друидам: в конце концов, мы нуждаемся в них. А они беззащитны – в отличие от нас, Воителей.
– Согласен, – кивнул Фэллон. – Возражения есть?
– Нет, – хором ответили остальные.
Ларина с удовольствием слушала этот разговор. Особенно ей нравилось наблюдать за Фэллоном. Он всегда был готов выслушать чужое мнение и, не колеблясь, менял уже принятое решение, если считал его неверным.
Задумавшись, она спохватилась, только когда все начали вставать из-за стола, и торопливо кинулась помогать Каре и Соне собирать грязные тарелки, чтобы отнести на кухню.
– Впечатляет? – хмыкнула Кара, когда они остались втроем.
– Фэллона просто не узнать! – С губ Сони сорвался смешок. – Этот человек рожден быть лэрдом, верно? Его ведь с детства воспитывали как будущего предводителя клана.
– Как же иначе? – пожала плечами Кара. – Но мне нравится, что он со всеми советуется, хотя это и не обязательно. Ну разве что с Лариной забыл.
– С чего бы ему это делать? – покачала головой Ларина. – Я в замке без году неделя, даже толком его не видела. Деревню, кстати, тоже. И во время нападения меня тут не было.
Кара, отбросив назад волосы, подбоченилась.
– Но ты ведь тоже Воитель, как и все. Он обязан был спросить твое мнение.
– Но я не знаю, что ему посоветовать, – всплеснула руками Ларина. – И Фэллон прекрасно это понимает.
Втроем они быстро покончили с грязной посудой. Убедившись, что все в порядке, Ларина потихоньку выскользнула из кухни и поднялась на крепостную стену. Ей хотелось хоть ненадолго остаться одной, чтобы обдумать все, что произошло с того дня, как она встретила Фэллона. Ни один мужчина до Фэллона не приводил ее в такое смятение… но с другой стороны, ни один из тех мужчин и в подметки не годился Фэллону Маклауду.
Да что с ней такое? – разозлилась Ларина. Жила же она без Фэллона, и неплохо… а теперь и двух часов не может прожить, не видя его.
Ларина окинула рассеянным взглядом залитую лунным светом долину. Исполинские утесы, торчавшие из земли словно уродливые зубы, казалось, старались дотянуться до прибрежных скал, о которые с шумом разбивались волны. Внизу виднелись руины деревни. За нею, по словам Кары, был тот самый лес, где она повстречалась с Луканом.
Теперь Ларина уже не удивлялась, почему Фэллон так рвался домой. Это место, поражавшее дикой, суровой красотой, – настоящая обитель отшельника. Она полной грудью вдохнула воздух… и почувствовала знакомый аромат.
Фэллон.
Повернув голову, Ларина увидела, как он вышел на свет. Кровь застучала в ушах, выбивая барабанную дробь, сразу стало нечем дышать. Ей вдруг остро захотелось, чтобы он обнял ее – как тогда, в Эдинбурге. В тот день она впервые почувствовала себя в безопасности.
Вместо этого Фэллон, остановившись поодаль, какое-то время молча разглядывал ее.
– Как ты? – наконец пробормотал он.
– Отлично, – с преувеличенной бодростью откликнулась Ларина. – Все очень добры ко мне. Особенно Кара с Соней.
– Рад это слышать.
Молчание стало расползаться, заполняя собой все пространство. Ларина смутилась, не зная, что сказать и чего он хочет от нее. Она знала, чего хочет… как знала и то, что теперь это невозможно.
Должна ли она оттолкнуть его, если он захочет ее поцеловать? И хватит ли у нее решимости сказать «нет», когда ее сердце рвется к нему?
– Это место создано для тебя, – пробормотала она, чтобы прервать затянувшееся молчание. – Ты рожден быть вождем клана.
– Мой отец был бы рад это слышать. А я иногда сомневаюсь в этом.
– Я видела, какими глазами Лукан смотрел на тебя. В них сияла гордость. И любовь. Что бы ни было между вами раньше, ты стал тем, кем должен был стать.
– Если так, то тогда как вышло, что ты чуть не погибла по моей вине? – Это было сказано так тихо, что она с трудом разобрала слова.
– Но ты в этом не виноват!
– Я поклялся защищать тебя. – Фэллон отвернулся, половина лица его оказалась в тени.
Ларина какое-то время молчала, не зная, что сказать.
– Вероятность, что Дейрдре узнает обо мне, существовала всегда. И потом, я ведь Воитель, не забывай об этом.
Повернувшись, он взглянул ей в глаза.
– Я знаю, кто ты. Ты можешь сражаться… но разве ты смогла бы в одиночку справиться с двумя Воителями?
– Не знаю, – честно ответила она. – Раньше мне не доводилось сражаться с Воителями. До сих пор мне попадались только вирраны.
Фэллон вздохнул.
– Лукан научил Кару сражаться с вирранами. Может, пришло время научить тебя сражаться с Воителями.
– Если бы я смогла использовать свою силу…
– Не стоит полагаться на силу, – перебил Фэллон. – То, что произошло, должно послужить тебе уроком, – понизив голос, проговорил он. – Да, ты умеешь становиться невидимой, и это дает тебе огромное преимущество. Но ты должна помнить – бывают случаи, когда ты просто не успеешь этим воспользоваться.
Ларина понимала, что Фэллон прав, но ей очень не хотелось это признать.
– Угу, – неохотно буркнула она.
В глазах Фэллона разгорался огонь, от которого ее бросило в дрожь. Ларина до боли сжала кулаки, чтобы не броситься ему на шею.
«А стоит ли бороться с искушением?»
Да… потому что с каждым часом ее все сильнее тянуло к нему. И Ларина была уверена, что так будет и дальше. Умей она справляться со своими чувствами так же, как справлялась со своей богиней, можно было бы не волноваться, что она влюбится в него.
«А вдруг уже влюбилась?»
Оставалось только молиться, что нет. В ее жизни не было места для любви… и для будущего.
Ларина отвернулась, чтобы не видеть мольбы в его глазах. Эти глаза и без того видели слишком много, не хватало еще, чтобы он заглянул в ее душу. Потому что тогда он узнает ее тайну.
И поймет, как она ненавидит, себя за то, что не рассказала ему о Свитке.
Бог свидетель, ее так и подмывало признаться ему во всем. Показать Свиток и с его помощью изготовить подделку, чтобы одурачить Дейрдре и спасти Куина.
«А как же клятва?»
Много лет назад, повторяя слова, которые подсказывала ей Робина, Ларина и представить не могла, что когда-нибудь станет проклинать тот день. Тогда ей казалось смешным, что обет обязывал ее хранить эту тайну от всех – включая мужчину, которого она полюбит.