К концу занятия отсеялась половина новеньких. Из полсотни тоже осталось двадцать с лишним. Вместе с тридцатью прежними у меня набралось полсотни учеников.
Все равно в зале тесно. Ладно. Я уже обдумал систему тренировок. И вскоре постепенно начну воплощать ее в жизнь.
Те, кто останутся, станут самыми сильными каратистами. Не только в Москве, но и во всем СССР. А там, глядишь, и на мировой уровень выберемся.
Трое мальчишек, обидчиков Синегородцева, кстати, тоже ушли. Витя остался. Продолжал усердно делать упражнения. Несмотря на то, что часто валялся на полу. Не в силах пошевелиться.
После окончания занятий мне сдали первую оплату. Принесли не все. Только половина. Я получил двадцать три рубля. Надо же. Первый заработок в этом мире.
Старательно записал всех оплативших учеников в тетрадочку. Объявил, чтобы остальные принесли деньги. К следующему занятию.
После ухода учеников я занялся макиварой. Провозился до вечера. Но сумел закрепить три доски на полу. В углу помещения.
Верх досок обмотал веревкой. Получились настоящие макивары. Это для учеников. Сам я очень быстро сломал бы их. Так что, пусть стоят. В ожидании новых клиентов.
— У тебя здесь уютненько, — сказал голос у двери. Знакомый голос. — Тук-тук! Не помешаю?
Ну, конечно. Воловников. Собственной персоной. А я все думал, почему он не заходит. Даже обиделся чуток. За то, что обделен вниманием.
— Какой там уютно, — проворчал я. — Тут еще много чего надо сделать.
Воловников прошел внутрь. На улице уже стемнело. Внутри зала светили лампы. Голые окна казались черными.
Офицер госбезопасности в строгом сером костюме выглядел торжественно. И даже чуточку мрачно. И неуместно. Среди матов и гантелей.
Я пригляделся. Нет ли в его шевелюре коротеньких изогнутых рожек? Воловников — как чертик из табакерки. Выскочил, непонятно как.
— Ну, хоть уюта и не достает, это не мешало тебе собрать целую армию, — как обычно, Воловников любезно улыбался. Но ледяные глаза сверлили меня насквозь. Нет, он мог бы не спрашивать разрешения входить. Я не дурак. На самом деле, это он здесь хозяин. — Как прошло занятие? Сколько осталось? В конечном счете?
Не исключено, что он и так знает. Среди моих учеников наверняка есть его люди. Засланные казачки. Но я так и не собирался его обманывать.
— Пятьдесят четыре, — ответил я. — Всего за два занятия. Никогда раньше столько не набирал…
Сказал, и осекся. Вот придурок. Совсем забыл. Что раньше я учил только в прошлой жизни. Надеюсь, Воловников не заметит.
— Раньше? — напрасные надежды. Воловников тут же насторожился. — А ты и раньше тренировал? Я не знал.
Я проклял себя за неосторожность. С этими людьми надо каждое слово контролировать.
— Да так, собирал в клубах, — я постарался отвлечь внимание собеседника. — А вы? С чем пожаловали? Что-то срочное? Как отзывы о моем первом занятии? Вы же не хотите отменить мое обучение для обычных людей?
Воловников покачал головой.
— О, нет. Я вовсе не по этим вопросам. К тебе претензий нет. Нашим парням все нравится. Ты можешь обучать, как хочешь. Это твое право. Как мы и договорились. Вот только…
Я насторожился.
— Что такое?
Воловников снова широко улыбнулся.
— Что ты решил насчет поездки в Париж? В следующем году?