— Благодарю! Всего вам доброго! — В любых ситуациях нужно оставаться вежливым, даже если хочется материться и крушить всё вокруг.
Мой путь лежал в Лечебницу, я не имею права опоздать, вот только дорогу у кого-нибудь уточню.
*Прим. автора: в IX веке итальянцами был изобретён дистилляционный аппарат, с помощью которого они сумели извлечь этиловый спирт из продуктов брожения. Полученный при нагревании пар и его конденсат получил название spiritus vini, что переводится с латинского как «дух вина», отсюда распространенное сегодня название «спирт» и старорусское «спиритус». Автор полагает, что миры параллельные, а значит, придумать спирт в другом измерении тоже вполне могли.
Глава 9
Я вышла из здания Канцелярии, постояла на крыльце и подумала, что скоро превращусь в мула, ну или в ослицу, постоянно таская эти две корзины, и решила, что с меня хватит и найму-ка я возчика, тем более у меня осталось еще 7 варов.
Огляделась вокруг, но кроме снующих туда-сюда людей и еще нескольких конных, никаких экипажей не заметила.
Окликнула девушку, проходившую в это время мимо меня:
— Светлого дня, уважаемая! Подскажите, где можно найти возчика?
— И вам светлого дня, уважаемая! Выйдите из площади по этой дороге, — и она, махнув рукой, показала куда мне идти. — Сразу за поворотом дороги стоят возчики, сейчас еще не обеденное время, свободные должны быть.
— Премного благодарю! — улыбнулась я и мне улыбнулись в ответ.
И правда, выйдя из площади по одной из боковых улиц, прямо за поворотом оказалась площадка, на которой стояли два экипажа разной степени потрепанности.
— Светлого дня, уважаемые, сколько будет стоить подвезти меня до центральной городской Лечебницы?
— Светлого дня, уважаемая! Два вара и домчим с ветерком!
Глядя на их колымаги, я поверила в его слова без тени сомненья! Как бы еще не выпасть из этой «кареты».
Подойдя к самой ближней, я осторожно открыла дверцу:
— Уважаемый, подсобите-ка, девушке, — эх, хорошо быть снова молодой, кости не скрипят и не стонут, давление в норме, вот пройдут все синяки, заживут полностью рёбра, и я точно спляшу! От осознания, что я снова молодая и вся жизнь у меня впереди — на мгновение перехватило дыхание!
— Подержите корзины, я устроюсь в вашей «карете», а вы мне подадите мою поклажу. — С этими словами я забралась внутрь и протянула руки за своими вещами. Через минуту мы тронулась в путь, постепенно ускоряясь.
Поездка была бы вполне сносной, если бы не одно огромное НО… в этом транспорте не было рессор! Я прочувствовала своей пятой точкой каждый камешек, все ухабы и неровности дороги, мои зубы выбивали барабанно дробь, пришлось сжать челюсти покрепче, а это не доставит удовольствия никому. Корзины пришлось обнять как родные: одну руками, вторую поставить на пол и обхватить ногами, иначе, боюсь, побились бы все мои горшочки и кувшины. Мне тогда подумалось: «Жаль, что я «ни швец, ни жнец, ни в дуду игрец», а так бы «придумала» в этом мире рессоры и озолотилась бы.
На поездку ушло минут пять — семь, не больше, но пешочком шла бы я все двадцать. Кучер помог мне выйти из экипажа, и лихо крутнув свой ус, сказал:
— Уважаемая, обращайтесь, коли надобность возникнет! Завсегда буду рад подвезти такую ладную девушку, — и губы его растянулись в широкую щербатую улыбку. Он, наверное, даже не подозревает, как смешно выглядит с этими усами и дыркой между зубами.
Я, сдерживаясь, чтобы не рассмеяться, ответила:
— Благодарю за поездку, вот ваши два вара! Всего вам доброго! — И поспешила прочь, все-таки не выдержав и тихо рассмеявшись. День начался хорошо, я очень надеюсь, что закончится он не хуже.
Здание Лечебницы было больше тех, что я видела на центральной площади: хоть там они и были также в два этажа, зато Лечебница была «шире» и «длиннее». Видать, строители разошлись и решили не скромничать, свободного места, даже после строительства основного здания, и правда оставалось ещё много. Здание окружали неухоженный парк и несколько отдельно стоящих «домиков». Зайдя за высокие железные, сейчас широко распахнутые, ворота, я пошла по широкой аллее в сторону главного входа в местную больницу.
Поднявшись по ступенькам, зашла внутрь и огляделась: везде царил сумрак, катастрофически не хватало света и тепла. Было сильно прохладно и пахло нехорошо: запах гноя, пота, отчаяния и смерти. Просто жуть. Из боковой двери вышла немолодая женщина, в старом платье-балахоне и с платком на голове, увидев меня, вежливо спросила: