– Проклятая ведьма! – извергнув проклятие, герой бессильно опустился на колени. Кровотечение усилилось, он умирал.
– Как грубо. – Ступая по зеленой молодой траве босыми ногами, она приблизилась к нему на расстояние вытянутой руки. Запустив тонкие длинные пальцы в иссиня-черные волосы Кумакуна, она вдруг сжала их в кулак, резко запрокинула его голову. – Ты жалок и ничтожен, грозный защитник веры. Тебя ждет забвение, и никто, ни Яма, ни Брахма, не вернет тебя к жизни уже никогда!
– Будь ты проклята! – из последних сил воскликнул герой. Золотистое свечение вокруг него стремительно угасало.
– Я проклята с самого рождения благодаря таким, как ты, – спокойно ответила кимпуруша и впилась острыми иглами клыков в незащищенную доспехом шею умирающего Кумакуна.
***
Яш сидел на стволе поваленного ураганом дерева, обросшего мхом и лишайником. Он все еще не верил тому, чему несколько часов назад стал немым свидетелем. На его глазах был хладнокровно убит великий герой из свиты Дьяуса. Герой, в одиночку расправившийся с целым полчищем ветале в долине Нубра. И он, Яш Бхатия, стал не только свидетелем, но и невольным соучастником этого страшного злодеяния.
– Он не достоин твоей скорби, – сказала Чандра, взглянув из-под тяжелых длинных ресниц на сикха. Она была так же красива, мила и обворожительна, как в первый день их встречи. Она лучилась странной, пугающей притягательностью, объяснить которую невозможно словами. Когда она находилась рядом, мир просто исчезал, она поглощала его собой.
– Я скорблю вовсе не о Кумакуне, – проговорил Яш, погруженный в горестные размышления. – Я скорблю о своей семье. Скорблю о своих близких, и о себе я тоже скорблю. Больше они меня никогда не увидят. Я потерял их навсегда. – Сказав это, он наконец поднял покрасневшие глаза, встретился взглядом с Чандрой. Та мило улыбнулась ему, а затем, неожиданно громко рассмеявшись, скрылась в зарослях кустарников. Исчезла.
Остаток дня Яш скитался по лесу, не зная, что ему делать дальше и куда идти. Жизнь для него закончена. Его имя проклянут. Родственники отвернутся от него. Святые мужи не вспомнят о нем в своих молитвах. Как сказал старик Джагджит, он уже умер, хотя еще дышит. Впрочем, это ненадолго: герои найдут его, и останется лишь молиться, чтобы смерть была быстрой.
Скитаясь по лесу, Яш думал не только о выпавших ему испытаниях, но и о Чандре. Ведь он знал ее с самого детства и не мог вот так взять и отвернуться от нее. Да, она убила доблестного Кумакуна, но, надо думать, у нее были на это свои, довольно веские, причины. Никто не станет рисковать своей жизнью, чтобы помериться силой и ловкостью с прославленным героем. Она сыграла на его самонадеянности как на музыкальном инструменте, выманила подобно тому, как выманивают лис из своих нор. А затем нанесла смертельный удар.
Размышляя таким образом, сикх сам не заметил, как вышел к старой сигнальной башне. Кто знает, возможно, сама судьба привела его сюда, а быть может, злой рок или воля разгневанных богов. С высоты того места, где он остановился, город Бринхам был виден как на ладони. Он походил на некий муравейник, в центре которого возвышался величественный храм, посвященный Дьяусу. Сверкая в ночной мгле золотыми, изумрудными, пурпурными и бирюзовыми красками, дом бога казался живым.
– Тебя казнят, мой милый Яш, – как и прежде, Чандра появилась словно бы ниоткуда. Словно соткалась из ночной тьмы и звезд, сиявших на небосклоне. На этот раз она не стала принимать свое человеческое обличие и предстала черной как смоль львицей. Ступая совершенно бесшумно, она вышла вперед, улеглась на мягкую траву под сенью молодого деревца. Завороженный дикой красотой и грацией кимпуруши, сикх неотрывно следил за каждым ее движением.
– Ты все решила за нас обоих, Чандра, – задыхаясь от волнения, сказал Яш. – Мне не остается ничего другого как пойти и покаяться.
– Они будут тебя пытать. Ты умрешь. Но сделать это быстро тебе не позволят. Ты плохо представляешь, что за человек Абхей.
Яш с трудом проглотил ком, подкативший к горлу.
– Они поймут, что я ничего не знаю. Пусть я стал причиной смерти героя, но Дьяус не позволит понапрасну истязать и калечить мое тело и мою душу.
– Ошибаешься. Дьяус ничем не лучше остальных богов. Они коварны, мстительны и заботятся только лишь о собственном благополучии. А люди вроде Абхейя пользуются этим.
– Хорошо, – Яш сделал шаг в сторону кимпуруши. – А герои, при чем тут они?
– Герои выполняют приказы, но поверь, эти приказы далеко не всегда справедливы и направлены на благое дело. – Угольно-черная львица, поднявшись, обошла вокруг замершего, словно истукан, сикха и вышла вперед в своем человеческом обличии. Смуглая кожа девушки блестела в серебряном свете луны. – Поверь мне, Яш, я знаю, о чем сейчас говорю.