— Тише, Хлох.
— Да, тише, — он приставил палец к губам и прошипел. — Всё, я тихо. Я не дурак, Хош. Я всё понял. Щера ему в его наглую рожу, а не Хайю. Пошли?
— Пошли, — стиснув зубы, согласился я. Сейчас мне вернуться нельзя, Хлох обязательно припрётся следом.
Мы двинулись к домикам, обходя освещённые небольшими прожекторами места. Я пытался вести его как можно быстрее и с превеликим облегчением рванул обратно, когда дверь его квартиры закрылась, поглотив в свою тьму пьяное тело.
Сколько прошло времени? Минут пять? Семь? Десять?
Обратно я бежал со всех ног, стараясь скосить везде, где только можно. Примерно метров через двести зацепился за что-то и грохнулся. В локте, который первым состыковался с асфальтом, вспыхнула боль, но на боль не было времени. Я поднялся и снова побежал, потирая ушибленное место.
Уже в боксе, когда до двери в попоечную оставалось несколько метров, меня вдруг затрясло всего от одной мысли — а если он закрыл дверь? С той стороны вроде есть задвижка. Или нету? Замка точно нету, это я помню, а вот про задвижку…
Схватил за ручку, рванул, едва не отлетел спиной на бронмашину. Фух!
Хрух успел стащить с неё брюки и трусики, а сам сидел рядом с голым торсом и, приподняв ей голову, пытался влить в её рот мутное пойло.
— Куда без очереди, тварь?
Он посмотрел на меня непонимающим взглядом, но быстро сообразил и в его глазах вспыхнула злоба.
— А-а, герой вернулся, — он усмехнулся и вдруг запустил стаканом в меня.
Я свернулся, подставляя плечо, потом непонятно как подхватил ударившийся в руку и полетевший вниз стакан. Не успев коснуться пола, он устремился обратно, но вовсе не в Хруха. Мне просто нужно было избавиться от этой не нужной сейчас тары, чтобы было поменьше шума.
Хрух вскинул руку, девушка испуганно дёрнулась, а я бросился вперёд. Два шага, удар, прямой в челюсть…
Но Хрух не был простым обывателем. Несмотря на опьянение, он поставил блок и уже через секунду стоял на ногах. Его качнуло. Я ударил в печень, на автомате. Удар прошёл. Хрух нагнулся, отскочил в сторону и бросился на меня. Ещё прямой. Скользнуло по щеке, но и этого хватило, чтобы он снова отскочил и, отступив на пару шагов, замер. Мгновение и в его руке мелькнул нож.
— Что герой? Решил поиграть с дядей Хрухом? Ненавижу вас спецов, вечно вы появляетесь когда не надо.
— Ты нож положи, — холодно бросил я. — Сам соображаешь, что это перебор?
— Да иди к щеру, урод!
Он бросился на меня молча, явно намереваясь проделать во мне дыру. По крайней мере, никакого сомнения в его глазах не было, только пьяная неконтролируемая злость.
Внутри меня что-то щёлкнуло, я стал ещё хладнокровнее, чем был по своей сути. Руки сами сложились как надо, я перехватил его запястье, вывернул, свободная ладонь мягко приняла рифлёную ручку ножа, мгновение, и лезвие по рукоять утонуло в его шее.
Противный чавкающий звук, хрип, заваливающееся тело.
— Что за щер?!
Рукоять снова в моей руке, бросок, и проснувшийся старший хал повалился обратно на топчан, пытаясь вырвать нож из груди.
Чёрт!!!
Я медленно оглядел поле боя. Хрипящий Хрух лежит на полу и дёргается в конвульсиях, второй уже не дёргается, лезвие вошло прямо в сердце. Подойдя к топчану, я вытащил нож из груди бедолаги, который так не к месту решил заночевать здесь, вернулся обратно, присел возле Хруха, занёс руку, но остановился.
Если я всажу лезвие ему в сердце, то уже не смогу обставить всё так, как будто они подрались между собой.
Мои глаза задумчиво уставились на девушку. Та молча смотрела на меня. Умничка. Даже не крикнула ни разу. Это хорошо.
А если они начнут её допрашивать? Да, она молодцом, крепкая, но вдруг под пытками сломается и расскажет всё, как тут было?
Стоп. Хош… Тьфу ты. Олег, мать твою! Ты что и вправду хочешь вернуться к своей здешней семье и прожить до старости с ящерицей? Или ты хочешь сдохнуть в бою? А сейчас так и подавно велик шанс попасть под трибунал! Убийство двух сослуживцев — это тебе не бакланка по малолетству. Чёрт, ты мужик или где? Ну давай же, прими настоящее мужское решение, Олег. Ты и так постоянно уходил от решений, вот он твой шанс. Может тебя поэтому сюда и сослали, чтобы ты стал мужиком?
Я осознал, что очень тяжело дышу, потянул в себя воздух, задержал дыхание и прикрыл глаза. Так, спокойно. Не мельтеши. Нужно всё обдумать.
Некогда обдумывать, — тут же ругнул я себя. — Некогда. Дело сделано. А чтобы не метаться, всади ему нож в сердце. Вот сейчас возьми и всади. И тогда всё. Тогда только один путь.
Дрожащая рука неохотно поднялась вверх, вторая упёрлась в пол, я навис над содрогающимся телом, застыл на секунду и, с вырвавшимся стоном, вогнал нож по самую гарду.