— Лиза! — одернул меня Лебедев, когда рванулась открыть свою дверь первой, дабы выскочить, обежать и обеспечить ему прикрытие. — Ты. Моя. Девушка.
— Это нарушение схемы охраны. — стараясь не прикусить губу, выдавая нервозность, возразила я.
— Ничего, мы закроем на эту мелочь глаза.
Корнилов говорил нам, что самое главное для классного личного охранника — не скатиться до холуйского подчинения.
— Вы не шлюхи и не обслуживающий персонал, не в обиду им, чтобы угождать нанимателю. — вещал Михаил Константинович на занятиях. — Он не ваш клиент, даже мысленно так называть не сметь! Объект охраны и никак иначе. И да, вы должны быть готовы, что состоятельные и властные люди не всегда будут довольны вашими действиями, постараются может в них вмешиваться, мотивируя это каким нибудь мелочным ущербом атрибутам своего статуса или просто капризами. Но ваша задача — сохранить объект живым и в идеале невредимым по окончанию задания, а не понравиться или угодить ему. Поэтому весьма вероятно придется иногда импровизировать, не взирая на психологическое давление со стороны объекта.
— Не думаю, что это необходимо. — пробормотала я и вцепилась в локоть собирающегося покинуть салон авто Лебедева, одновременно пнув в спинку сиденья Артура. — На выход давай!
Тормоз выпендрежный этот подскочил и распахнул свою дверь практически синхронно с дверью собственного шефа, а я так и осталась висеть на локте у объекта, словно подружка-прилипучка, змеей скользнув следом за его движением, так что снаружи и на ногах мы тоже очутились почти одновременно и прижатые друг другу ближе некуда.
Лебедев хмыкнул и в ответ притиснул меня к своему боку, уставившись в лицо. Его горячая ладонь легла на мою напряженную поясницу и случилось что-то странное. Мышцы там резко расслабило, потому что все скопившееся напряжение вдруг обратилось жидким густым теплом, даже скорее жаром и стекло в низ моего живота и еще ниже. Внутри потянуло, интимные мышцы самопроизвольно сократились, бедра захотелось сжать, резкость периферийного зрения на миг упала, оставляя четким только лицо мужчины прямо передо мной. Вот это меня нервяком шарашит!
— Мне категорически нравиться то, как вы работаете, Елизавета, — тихо сказал Лебедев мне практически на ухо, чуть опустив голову. Со стороны сто процентов казалось, что он меня чмокнул или шепчет нечто интимное.
С моей, то есть рабочей для личного охранника стороны все выглядело же замечательно. В таком положении даже при нашей разнице в росте я перекрывала видимость на объект с противоположной стороны улицы практически полность.
— Я рада этому, но вам стоит побыстрее войти внутрь. — ответила так же почти касаясь мочки его уха, вынуждая так и держать голову склоненной, пока быстро осматривая улицу за его спиной.
— Да я только за. — Лебедев вздрогнул и рука на моей пояснице напряглась, прижимая сильнее и краем глаза я зацепила его усмешку, от которой захотелось поежиться, как и от его резкого выдоха у моей кожи.
Лебедев повернулся и подтолкнул меня вперед ко входу, но я упрямо продолжила за него цепляться и прижиматься, чуточку запаздывая, чтобы хоть немного прикрывать его и дальше со своей стороны. Артур же бестолково вертелся, вместо того, чтобы обеспечивать полное прикрытие. Хорошо хоть водила вышел из салона и шел за нами, как приклеенный.
В бутике нас мигом окутало приятным ароматом, играла тихая музычка и я сразу отлипла от объекта, но вот он не спешил убирать руку. Продавщицы встрепенулись, зависли на несколько секунд, переводя взгляды с Лебедева на меня и обратно.
— Давай, детка, выбери что-то такое, отчего я онемею. — громко, нарочито развязно велел Макар, явно чтобы они услышали и взял и чмокнул меня в висок, прежде чем отпустить, тихо прошептав. — Вперед, Елизавета, я верю в ваш вкус.
И направился к кожаному дивану, извлекая из кармана сотовый. Я крутанулась на месте, поняла, что чертов диван расположен хуже некуда, в прямой видимости сквозь витрины и со входа, а значит зона прямого поражения. В два шага нагнала Лебедева и снова повисла на его руке.