— Ибисы — голуби Австралии, — сказал нам доктор Клегг. — Смешные птицы, правда?
Стены его лаборатории были белые. От яркого потолочного света светилась вся комната. У противоположной стены я заметила ряд клеток.
— У меня есть ящер, который может вам понравиться, — сказал доктор Клегг. Он поманил нас рукой к клеткам. — Он точно станет популярен. Возможно, звездой вашей фермы ящериц.
— Вау, — выдал Фредди, когда мы подошли ближе. Мы смотрели на длинного, уродливого, зловещего зелёного ящера. По всей его спине торчали шишки, словно акульи плавники. На макушке его чешуйчатой головы торчал рог.
Когда мы подошли к клетке, ящер приподнялся. И щёлкнул двумя рядами острых зубов. Его ноздри раздувались, он уставился на нас своими жёлтыми глазами.
— Он похож на динозавра! — выпалила я.
Улыбаясь, доктор Клегг кивнул.
— Да. Существо из фильма ужасов. Только меньше. Он весит около пятидесяти футов.
— Злобная морда, — пробормотал Фредди, наклоняясь ближе к клетке.
Ящер снова щёлкнул зубами. Он покачивал из стороны в сторону длинным бугристым хвостом.
— Не думаю, что о нём говорится в моей книге про ящериц, — сказал папа. — Как он называется?
— Вы не найдёте его в путеводителе, — ответил старик. — Он очень редок. Это тасманийский очковый ящер. Их осталось совсем немного, они очень ценны.
Фредди опустил лицо ближе к клетке и заглянул внутрь.
— Он какой-то злой. Чем он питается?
— Всем, чем захочет! — ответил доктор Клегг.
Секундная тишина. Затем мы поняли, что он пошутил, и рассмеялись.
Внезапно ящер начал издавать хриплый звук, похожий на «хии-хии-хии», будто он тоже смеялся.
— Вообще-то, он будет рад диете из светлячков, — сказал доктор Клегг. — Выглядит он свирепо, но не большой любитель мяса. И эти ящеры довольно застенчивы — если их не провоцировать.
Сзади послышался грохот. Я развернулась и увидела девушку в светло-голубом костюме. Она стояла возле упавшей груды металлических подносов.
— Простите, доктор Клегг, — сказала она, краснея, и наклонилась поднять подносы.
— Ничего, мисс Моррис, — сказал он. — Эти подносы для образцов скользкие.
Он повернулся обратно к нам.
— Мисс Моррис моя ассистентка. Не знаю, что бы я без неё делал.
Я взглянула на неё ещё раз. К моему удивлению мне показалось, что она подаёт мне сигнал, подзывает меня одной рукой.
Когда доктор Клегг обернулся, она быстро принялась собирать подносы.
Доктор Клегг слегка стукнул по верхушке деревянной клетки.
— За этим ящером очень легко ухаживать, — сказал он моим родителям. — Полагаю, вы живёте в довольно тёплом месте? На вашей ферме есть вода, чтобы ящеры пили и купались?
Мама с папой кивнули.
— Если ему не нужна постоянная жара, в Мидл Виллидж он будет в порядке, — сказала мама.
Папа моргнул. Я поняла, что его внезапно посетила мысль.
— Вы хотите продать нам этого ящера, доктор Клегг?
На лице старика расплылась едва заметная улыбка, слегка сморщившая его щёки.
— Я хочу продать вам кое-что получше, — сказал он.
5
Доктор Клегг подошёл к своей ассистентке и дал ей какие-то указания. Она кивнула и вышла из комнаты, обеими руками неся гору подносов.
— Как думаете, мне можно принести ящера в школу? — спросил Фредди у мамы с папой. — Представляете, как было бы классно?
Папа рассмеялся.
— Посмотри на эту страшную морду. Ты хочешь напугать всех до смерти?
— Да, — ответил Фредди.
Мама с папой такие чудные, что они, возможно, разрешили бы Фредди взять в школу ящера на поводке или вроде того. Я знала, что нужно вставить слово.
— Ящеру там будет очень страшно, — сказала я Фредди. — Он может обезуметь, или у него случится сердечный приступ.
И тут я подумала об Адель Бендер, девочке из школы, которая притворялась моей подругой. Она во всём старалась быть первой, любой ценой. Для неё всё было соревнованием. И она всегда отчаянно пыталась стать лучше меня.
Она всегда хотела знать, сколько баллов я набрала в каждом тесте, чтобы понять, выиграла она или нет. А на уроках тенниса она гасила мяч. То есть, она так сильно его отбивала в мою сторону, будто мы играли в выбивалы, а не в теннис.
В прошлом году я пригласила на день рождения двенадцать ребят. А она пригласила четырнадцать. Понимаете? С Адель всё — сплошное соревнование.