— А где гарантия того, что этот ваш заместитель не выдал всех «консов» советским властям, купив тем самым их прощение и свободу?
— Гарантий нет, — твердо сказал гауптштурмфюрер. — Поэтому на первую встречу с ним пойду я…
— Вы рискуете головой, «Кармен», — заметил майор Бойд.
— Я столько раз ею рисковал, мистер Хортен, — горько усмехнулся бывший гестаповец, — что, право, можно рискнуть еще раз. Игра стоит свеч. А мой провал ваших людей никак не коснется. Зато в случае успеха вы получите полсотни отличных фугасов. Пятьдесят тайных бомб на территории Советов! Даже если и половина из них вымерла, как изволили заметить, мистер колонель, у них остались вдовы, дети, внуки, наконец… А кому из них захочется, чтобы все узнали — твой милый дедушка был изменником родины, гитлеровским шпионом? Обращаю на это обстоятельство ваше особое внимание. Здесь такая благодатная почва для психологического шантажа…
— А что вы скажете по этому поводу, гауптштурмфюрер? — спросил Хортен-старший и протянул Вальдорфу прозрачную папку из пластика. — Здесь материалы судебного процесса в России над исполнителями ликвидационных акций одной из ваших зондеркоманд. Они расстреляны…
— Мелкая сошка, — махнул Гельмут Вальдорф. — Это мясники… Я вам отдаю агентурную элиту.
— По нашим сведениям органы КГБ арестовали некоего Зюзюка.
— Не знаю такого.
— А Стефан Кадуба вам известен?
— Это мой человек.
— Так вот он на самом деле Зюзюк. Иван Егорович… А Кадубой назвался вам, предъявив фальшивый паспорт. Вас он сумел облапошить, гауптштурмфюрер, а чекистов провести ему не удалось.
— Сорок лет они его все-таки искали…
— Лучше поздно, чем никогда, «Кармен». Ладно… Знал кого-нибудь из тех людей Зюзюк-Кадуба?
— Разве что двух или трех агентов. И то по кличкам.
До встречи с Вальдорфом полковник Адамс в присутствии Бойда снова просматривал досье гауптштурмфюрера.
— Ему можно верить, — сказал, теряя терпение, Малютка Джек. — Мы проверили Гельмута Вальдорфа тройной сетью по системе Джоунса.
Майору Бойду хотелось поскорее начать операцию «Голубой десант», в которой ему отводилась руководящая роль. Он рассчитывал всерьез повысить свое реноме в руководящих кругах разведывательного ведомства, которому принадлежала их резидентура, прикрытая шипчандлерской конторой «Паоло Хортен и братья».
— Верить нельзя никому, включая самого себя и даже господа бога, — улыбнулся полковник Адамс, повертывая в руке фото Вальдорфа, сделанное в разных ракурсах. — Тотальное недоверие, дорогой Джек, вот главный девиз разведчика.
«Черта с два занимался бы я этим дерьмовым делом, если бы не пустые карманы, с которыми выпроводил меня в свет мой разгильдяй-папаша, промотавший деньги деда, — подумал полковник Адамс. — А на этой операции можно заработать еще и хорошие комиссионные от «Америкэн айрон компани». Если, конечно, мы добудем секреты лаборатории, которой заведует сынок этого «Лося».
Уильям Адамс вспомнил о судьбе своего бывшего шефа Фрэнка Визнера, возглавлявшего в середине 50-х годов Управление координации политики. Именно Фрэнк Визнер организовал выступление контрреволюционных мятежников в Венгрии в пятьдесят шестом году, вдохновлял их, снабжал оружием и пропагандистской литературой. Когда дело зашло слишком далеко, и в воздухе запахло третьей мировой войной, Дуайт Эйзенхауэр остановил операцию, в которую Фрэнк Визнер вложил свою фанатическую душу ярого антикоммуниста.
Айк, в качестве президента великой державы, не мог позволить себе и дальше поощрять авантюру Фрэнка. И тогда Визнер подал в отставку — его сменил Ричард Биссел, а затем впал в депрессию и покончил с собой.
Но самое интересное было потом. Когда вскрыли ящики письменного стола Фрэнка Визнера, они оказались забитыми нераспечатанными конвертами. В конвертах были чеки — заработная плата начальника Управления координации политики, отделения которого в 1952 году находились уже в сорока семи странах. Фрэнк Визнер был одним из богатейших людей Соединенных Штатов, Фрэнк не нуждался в денежном содержании кадрового разведчика и служил в ведомстве исключительно за идею.
«Увы, — подумал полковник Адамс, — немногие из нас могут позволить себе не распечатывать конверты с чеками».
Когда он решил сам встретиться с Гельмутом Вальдорфом, то подумал о судьбе последнего. Судя по всему, гауптштурмфюрер не сумел преуспеть в послевоенной жизни, как это сделали его коллеги по РСХА. Правда, Адольфа Эйхмана выкрали агенты израильской спецслужбы, а таким одиозным фигурам, как «доктор» Менгеле или штандартенфюрер Рауф, «изобретатель» душегубки, пришлось скрыться под вымышленными именами, а вот Клаус Барби даже прикатил во Францию под конвоем, но зато сотни других сумели неплохо устроиться в Федеративной Германии, да и за океаном тоже.