6
Вечером Райхель понял, что заболел. Саднило горло, как при ангине, щеки пылали жаром.
— Психосоматика! — без колебаний поставил шефу диагноз продавец Вадим.
— Какая к черту соматика? — шумно высморкался антиквар. Чувствовал он себя скверно, и главным образом по причине унижения, которому его в течение дня продолжал подвергать московский покупатель. После обеда Розов круто сменил тактику. Он предложил солидную доплату за пепельницу и пообещал впредь приобретать все новинки, купленные Райхелем у населения. Антиквар тотчас скинул по Ватсапу фотографию предмета, купленного у бомжа, и, внутренне ликуя, видел, как вытянулось розовощекое лицо бизнесмена.
— Слово купеческое! — язвительно улыбаясь, сказал Райхель.
— Черт с тобой! — выругался Розов, но бесполезную вещь купить согласился и даже торговаться не стал, когда Райхель бесцеремонно назвал сумму в тридцать тысяч рублей. Видимо, крепко запал он на пепельницу работы Карла Фаберже!
— Вечером к тебе заедет Рустам, — сказал Розов. — Он сейчас как раз случайно в Калининграде. Передаст деньги, отдашь ему пепельницу.
На этом Розов выключил связь.
Случайность! Мысленно Райхель ухмыльнулся. Такие люди случайностей не допускают! У них все ходы на два шага вперед продуманы. Он невнимательно слушал Вадика, который старательно и довольно толково пересказывал вычитанную в Интернете статью о соматоформных расстройствах.
— Больше половины всех заболеваний имеют психосоматическую причину, — шмыгая носом, излагал он. — Вы, Борис Семенович, сегодня нервничали, злились. В результате снизился иммунитет. Вот и подцепили от бомжа заразу!
— Ты-то не нервничал вроде! — едко заметил Райхель. — А из носа течет!
— Купался вчера много, — сказал молодой человек, беззаботно махнув рукой. — А на море ветер сильный поднялся. — Он звучно хлопнул себя ладонью по лбу. — Забыл! Я ведь прочел надпись на дне этой штуковины, которую бомж притащил…
— Свастика… — брезгливо поджал губы антиквар.
— Ага. И буквы. — Вадим углубился в меню своего смартфона, нашел нужную закладку. — Вот! Там были цифры… триста девяносто восемь. И еще латинская буква U.
— И что?
— Прикол! Так называлась немецкая подлодка, бесследно пропавшая в апреле сорок пятого года. Британские ВМС утверждали, что их самолет потопил субмарину, но доказательств этого факта так и не было найдено. В тех водах курсировала еще одна немецкая подлодка. Вероятно, английский бомбардировщик уничтожил именно ее.
Вадик торжествующе посмотрел на шефа.
— И что это дает? — пожимая плечами, спросил Райхель. Температура у него вроде спала благодаря двум таблеткам аспирина, принятым после обеда, но появились новые ощущения, которые ему совсем не понравились. Какой-то вкрадчивый голос нашептывал разные слова, большая часть была ему непонятна, хотя язык был вроде бы русский.
Вадим повторил жест антиквара. Получилось неубедительно. Словно молодой филин втянул голову в шею. Сравнение позабавило Райхеля, он улыбнулся.
— Денег нам с тобой информация о подлодке не прибавит, Вадим! — резонно заметил он.
— Прикол, — повторил Вадим любимое словечко, будто оно запускало механизм мыслительного процесса в голове молодого человека. Он глянул на экран смартфона: — Капитаном субмарины был обер-лейтенант Вильгельм Кранц. Про него в Интернете мало информации, но упоминается участие Кранца в каком-то сверхсекретном проекте, связанном с изобретением оружия нового образца.
Райхель щелкнул ногтем по колбе, стоящей на его рабочем столе.
— Знаю. Смотрел в кино. Оружие возмездия.
— Не-е-е… — протянул Вадим. — Кранц был причастен к испытаниям бактериологического оружия. Опыты ставились на заключенных в концлагерях… — Он осекся, смущенно посмотрел на антиквара. — Извините, Борис Семенович!