После моих слов Денли, вроде, чуть успокоился.
— А место сможешь описать?
— Место? — я снова задумался — Ну, вроде как полдень был, пока смотрел там по сторонам… получается… часов пять отсюда ходьбы.
— А что-нибудь приметное было?
— Приметное? Там дорога изгибалась. Сначала резко вправо, почти сразу влево, а потом прямой кусок шагов двести, а за ним снова поворот. Для меня она поворачивала вправо, значит, для вас будет влево. И там ещё по одну сторону вроде как небольшой подъём, а с другой стороны вроде как низинка с болотцем. Значит, для вас будет справа подъём, а слева болотце.
Денли прикрыл глаза и некоторое время сидел, словно что-то вспоминая. Наконец отмер.
— Да, я вроде понял где это место — и тут же — Посиди, я щас ещё кой-кого позову.
Быстро встав, он почему-то пошёл к столу военных, тихонько о чём-то поговорил и вернулся к столу с одним из военных с нашивками терна. Теперь меня рассматривали две пары настороженных глаз.
— Повтори что мне рассказывал.
Рассказать-то можно, только почему это обязан делать я? А у него самого язык отсохнет? И вообще, к военным я теперь отношусь с некоторым предубеждением. Особенно к палнерским. Возникла пауза, и купец соизволил-таки, представить военного.
— Это господин Мелир, он с полусотней солдат идёт к границе, и так уж получилось, что мы решили пока двигаться вместе. Для спокойствия.
Ну, почти понятно, почему он военного позвал. Я снова повторил свой короткий рассказ, но терн оказался гораздо въедливее, чем купец, и пришлось вспоминать про каждый труп. Кто как лежал, куда головой, какое оружие было, в руке или рядом валялось, как далеко. Ну, он в таких делах опытный, наверное, многое понять смог. А особенно мне не понравился последний вопрос.
— А раны на телах какие были?
Чувствуя какую-то подлянку, я призадумался, словно вспоминая. И ведь врать нельзя — этим хватит ума потащить меня обратно, чтобы проверить мои слова. Как говорится, «следственный эксперимент», ничего личного.
— Раны… у тех, кого видел, было перерублено или перерезано горло, а ещё были раны на груди, где сердце.
— А на руках, ногах, животе, спине, голове?
— Не, только горло и грудь, а про спину не знаю, они все почему-то как раз на спине лежали.
— А на оружии кровь была?
— Кровь? Не, крови не было. На двух саблях, вроде, ржа пошла, но крови точно не было.
Хлебнул ещё из кружки, и тут купец озвучил самое главное своё подозрение.
— Вроде, всё понятно, но больно уж гладко получается — целый день шёл, а приспичило тебя именно в том месте, где убитые лежали.
Я даже поёжился от колючих взглядов, но всё же пожал плечами.
— Это уж к моей заднице вопросы. Потерпела бы ещё хотя бы сотню шагов, и я бы ничего не увидел и не узнал. Мне тоже радости мало было, когда на трупы наткнулся. Лучше бы вообще такое не видеть никогда.
Посидели ещё немного. Я допил вино и решил, что пора о ночлеге побеспокоиться. Купец с терном сидели мрачные, думая о своём, да и мне общение с ними радости не доставляло. Кинув на прощание, подошёл к хозяину таверны, прикупил свежего хлеба и колбасы, подхватил принесённую вязанку дров, и не спеша ушёл. Ну их нафиг, одному на улице у костерка будет спокойнее.
Купец проводил взглядом неспешно уходящего парня и повернулся к Мелиру.
— Что думаешь?
Терн неопределённо пожал плечами.
— Вроде, не врал.
— И что это может значить?
— Да кто ж его знает. Нас там не было, а с чужих слов… сам понимаешь.
— И никаких мыслей? — не отставал Денли.
— Ну… — Терн задумался — Пока меня очень смущают раны, как их описывал парень. Даже если там чего-то не поделили две банды, не бывает так, чтобы все раны были одинаковыми. Даже если там был мастер меча, он бы бил во все доступные места, а вот всех одинаково, только в горло и сердце? Странно это. Явно была какая-то причина для этого, но мы пока этого не знаем. Завтра, если повезёт, найдём это место и посмотрим.
— А если это ловушка? Мы туда придём, полезем в лес, а тут на нас и нападут?
— Странная ловушка, о месте которой мы знаем заранее — хмыкнул терн — Да и парень, по твоим же словам, совсем не собирался о том месте рассказывать, пока ты не начал его расспрашивать.