– Твой дневник? – уточнил он.
Она кивнула.
– Цитируют дословно. Я уже сама позабыла, что писала, но тут вспомнила. Мне страшно ложиться спать.
Сеп задержал дыхание – так хотелось к ней прикоснуться.
– Подсознание – штука мощная, – наконец выдал он. – На самом деле мы такое не забываем, просто одни воспоминания заваливаются сверху другими. Сейчас все переживают из-за экзаменов – вот мозг и выкидывает фокусы.
– Ну я-то уж точно не переживаю, – возразил Аркл. – На математике так вообще уснул. И без проблем могу вздремнуть в любое время.
– А зеркала у меня дома? Тоже результат стресса? – спросила Лэмб Сепа.
– Если ты решила их перебить – да.
– Они сами разбились, посреди ночи! – крикнула Лэмб, грохнув кулаком по столу. Марио оглянулся, и она постаралась успокоиться. – Они сами разбились, – повторила Лэмб тише.
– А что с тобой? – спросил Сеп Мака.
– Пока ничего, – ответил тот и указал на Лэмб капающим куском пиццы. – Но она всё равно заставила меня прийти.
– Ох, какой у тебя акцент, – встрял Аркл. – Ты прям как Терминатор, Мачевски. Умоляю, скажи «Айл би бэк».
– Ты чипсы доедать будешь? – спросил тот.
Аркл переложил остатки своей порции на тарелку Мака и похлопал здоровяка по макушке.
– Вы только посмотрите, как он ест. Ты меня вдохновляешь, Золотой Мальчик. Только глянь на себя – весь такой гладенький, розовый, ещё и пахнет абрикосами.
– Слушайте, мы все принесли по жертве, – вернулся к теме Сеп. – И если сейчас вас донимает ящик, почему ничего не произошло с Маком и мной?
Хэдли сжала пятки вместе.
– Порядок.
– В смысле? – не понял Сеп.
– Ящик идёт по порядку. Я была первой, потом Лэмб, потом Даррен…
– Аркл! Боже, зови меня Аркл…
– …и сегодня четвёртый день. – Она взглянула на него, и солнце превратило её очки в золотые монеты. – Ты приносил жертву четвёртым. Твоя очередь. Сегодня ночью.
Вся четвёрка уставилась на Сепа.
– Слушайте, – слегка отшатнулся тот, – это не может быть ящик. Но… у меня есть другая версия…
– Мы очень хотим послушать, – прорычала Лэмб, скривив губы.
– Ну, у меня уже несколько дней болит зуб – с тех пор, как я начал выглядывать комету.
Хэдли подняла глаза.
– Ты тоже смотришь на комету Галлея?
– О боже, вы такие придурки, – простонал Аркл.
– Ага, – кивнул Сеп, не обращая на него внимания. – Как следует полюбоваться пока не удалось, но я задумался, не повлияла ли она как-то на меня. На улице может внезапно разболеться голова. Или всему виной Чернобыль – ну в смысле, взорвался ядерный реактор. Вы не думаете, что это могло повлиять на наше сознание? Или наши холодильники?
– Кто такой Чернобыль? – уточнил Аркл.
– Ты что, прикалываешься? – поразился Сеп.
Тот лишь пожал плечами.
– Чернобыль – это такой город в Советском Союзе. Во всех новостях прогремел, Даррен.
– Я мультики смотрю, Сеп, чего ты хочешь.
– Боже, Даррен, – подхватила Хэдли. – Там взорвался ядерный реактор и теперь отравляет воздух.
– Советы нас травят? Ох, блин. – Аркл достал из кармана упаковку зубной нити. Продел нить сквозь массивные передние резцы и выдернул с громким «вжик!».
– Фу, гадость какая, – прокомментировала Лэмб.
– Йа всэгда чищу зубы, када нэрвничаю.
Сеп тоже брезгливо скривился, наблюдая за Арклом.
– Я просто говорю, всему есть логическое объяснение, не знаю, как ещё объяснить. – Он покачал головой и чуть отошёл от стола. – Вы не можете просто прийти сюда четыре года спустя и вести себя так, будто не игнорировали меня всё это время.
Вжик!
– Это тут ни при чём, – начала Лэмб.
– Ты действительно мне не веришь? – спросила Хэдли. – Никому из нас?
– Дело не в том, что я вам не верю, – мягко ответил он. – Я уверен… Я уверен, вы считаете, творятся странные вещи, и, может, так оно и есть, – я просто говорю, что ящик для жертвоприношений тут ни при чём.
– Почему?
– Потому что этого просто не может быть. Это нелогично. Вещи не могут произойти без причины.
Вжик!
Глаза Лэмб сузились. Она распустила свой конский хвост и встряхнула волосы, прежде чем снова их собрать.
– Я назвала тебе причину. Ты – или ещё кто – нарушил правила. Помнишь слова, Сеп? Те самые, которые дал нам ты?
Сеп постарался сохранить невозмутимое выражение лица, но сам поразился, как легко заклинание всплыло в памяти.
– Никогда не приходить к ящику в одиночку, – начала Лэмб, и остальные закивали, беззвучно повторяя за ней слова. – Никогда не открывать его после захода солнца. Не забирать жертву назад. Ты же явно помнишь.