- Поговорили? - рассеянно спросил он, склонив голову - рассматривая огромный тополь за забором, в огороде.
- Поговорили.
- Успокоилась?
- Нет.
Теперь он встал и озадаченно заглянул в мои глаза. А у меня руки так и дёрнулись обнять его. Хорошо, одной держалась за Барона. Сразу напомнило, что так себя лучше не вести. И вообще. Не слишком ли я быстро решила, что он мне настолько... по нраву?
- Ладно, - со вздохом сказала я. - Поехали домой?
Он подал мне руку, и так - одной рукой цепляясь за ошейник собаки, другую изысканно (хихикнула) вложив в надёжную лапищу Андрея, я спустилась и была препровождена к джипу.
- А дядя Ваня - кто? Он очень старый? - уже в машине, выехавшей за пределы стариковского двора, полюбопытствовала я.
- Ну, ему чуть за девяносто. На войне был полковым поваром, мотался между ротами - чаще в самый разгар боёв. И ни разу не ранен. Его солдаты на войне считали заговорённым. Это его однополчанин так смеялся. Он-то знал.
- Он сильный?
- Был. Здесь, если землю не почистить, очень тяжело жить. Последствий много - после того что раньше натворили. И деревня-то чуть не умерла, когда, начиная уже с послевоенных лет, молодёжь начала уезжать. А уезжали, потому что гнали отсюда. Если человек не понимал, что его гонят, или болел сильно, или попадал в какую-нибудь аварию или ещё во что-то, сильно калечился. Дядя Ваня сначала своё хозяйство восстанавливал, семью заводил, тут ещё работы колхозные... Не слишком вникнешь в происходящее, а потом уже, как начались по всей деревне неполадки, стал вспоминать многое да поправлять положение дел. Но один разве справится?
- А кто сильней: ты или он?
- По отношению к нам с дядей Ваней - постановка вопроса смешная, - задумчиво сказал Андрей. - Я, может, и сильней. Но дядя Ваня свою силу получил вместе со знанием. А я только начал учиться у него... Так что конкретно ответить на этот вопрос вряд ли получится.
Я примолкла, глядя на дорогу к холму. На языке вертелся ещё один вопрос, но Андрей наверняка промолчит: как он мог приехать в деревню три года назад - из-за меня? Я ведь тогда его ещё не знала. Да и он меня тоже...
13
У подножия холма мы вспомнили, что хотели заехать в магазин, посмеялись над собой, и Андрей развернул джип назад, в деревню. Потом Андрей задумался о своём, да и мне хотелось осмыслить то, что я уже узнала. Но осмысления не получалось - с момента, как я подумала о том, что где-то через час мы будем дома, а там нас встретит орава студентов... В то время как мне хотелось бы тишины - причём, чтобы рядом был Андрей. Хотелось взять какую-нибудь колдовскую метлу и повымести всё, что мне мешает оставаться с ним вдвоём. К примеру, до сих пор неясное мне положение при нём.
В этом отношении с Валентином было даже проще. Я знала, что на мне он поставил печать "Моя невеста" и твёрдо решил не трогать меня до свадьбы. От меня требовалось быть при нём на всех светских и не очень светских тусовках, чтобы все видели, какой он солидный и дальновидный человек. На людях он относился ко мне очень деликатно. Только без посторонних глаз мы могли позволить себе орать друг на друга. Как игра... В общем, отношения, если смотреть на них со стороны, можно назвать полудружескими. Но... Было... В прошлом.
Мне хотелось держаться за руку Андрея, чтобы чувствовать его, хотелось, чтобы он чаще взглядывал на меня. И я не знала, как мне вести себя с ним. Как-то всё очень неопределённо. С одной стороны, он вроде даже признался в своих чувствах ко мне. С другой - между нами нет доверительности. Ну и что, что сглаз?! Я хочу знать про него и про себя в его жизни!
Возмущение стихало, как только я хорошенько задумывалась об этом жутком всеобщем здешнем сглазе. А если он мне что-то расскажет, и мы не можем быть даже рядом? Нет, пусть уж лучше молчит.
Одно я знала точно: к Валентину не вернусь.
И Андрея мне, если придётся уйти, забыть будет трудно.
Бабуля, конечно, скажет, что я ещё совсем молодая и что всё у меня впереди...
Я вскинула глаза. Андрей спокойно смотрел в ветровое стекло - мы подъезжали к магазину... А мне показалось, что он посмотрел на меня.
- Зоя, а платье, что купила тебе Женя, тебе не понравилось? - спросил Андрей, мельком всё-таки взглянув на меня.
- Понравилось, - задумчиво сказала я. - Только в нём работать нельзя.
- А что можно? - улыбнулся Андрей.
- Сидеть в беседке, среди цветов, и распивать чаи или кофей! - засмеялась я. И осеклась. Вот в чём дело. Мне показалось, что он смотрит на меня, потому что в этот миг он думал обо мне!.. Если я, конечно, не слишком много выдумываю.
В ответ Андрей только насмешливо поднял брови.
Снова тишина. Снова мы ехали по деревне. Только теперь, забыв о личном, я уже смотрела на дома критичным глазом. Значит, людей выгоняли... Несмотря на объяснения, полную картину происходившего я восстанавливала сама. Что дядя Ваня, что Андрей - оба, кажется, привыкли к умолчанию, поэтому половины не договаривали.
Изб много новых. Теперь я это заметила. И не просто новых, а укреплённых, как в подготовке к войне. Как крепости. И сейчас же я поняла, почему так много здесь металлических ворот. Я-то сначала думала - это рачительность крепких хозяев. Ан нет. Оказывается - защита.
Доехали до магазина. Дело - вечером. Покупателей гораздо больше, чем днём, когда мы приехали впервые. Андрей решительно взял меня за руку и больше не отпускал. Пока здоровался со всеми, пока шёл к прилавку... Сначала я немного смущалась этой решительности и этой показной... эээ... владетельности. Пока не сказала самой себе: "Ты же хочешь этого! Чего лицемеришь со смущением?" И перестала обращать внимание на взгляды со стороны (разве что отвечая на приветствия, если смотрели явно на меня), с гордостью ощущая, как сильно ведёт меня Андрей. Да и на него взглядывая слегка снисходительно: ишь, вцепился в руку! Но ведь мне это нравится! Мне приятно, что он тащит меня, время от времени оборачиваясь посмотреть на меня, как на собственность! И приятно, что и мужчины, и женщины смотрели на меня приветливо - думаю, оттого, что Андрей вёл меня за руку.
Дарья Петровна встретила нас радостным "ах!" и немедленно послала какую-то девочку, лет двенадцати (я сразу не разглядела её медовые волосы, потом сообразила: дочка!) за молоком. Оказывается, продавщица успела домой к вечерней дойке, а потом прибежала назад, знала: когда приходит стадо, народу в магазине почти нет. Так что мы по всем статьям явились вовремя... Закупились мы продуктами неплохо. Андрей к выходу пошёл с двумя сумками, а я с бидончиком молока.
Только у двери был один не самый лучший момент, когда навстречу нам вошла Таисья. Но она спокойно кивнула Андрею - по мне только равнодушным взглядом скользнула, типа "знать не знаю и знать не желаю!" - и посторонилась. Андрей сначала пропустил выйти на улицу меня, а затем вышел сам. Поостерёгся оставлять меня одну наедине с колдовкой?
Хотя какое тут наедине! Пока шли к прилавку и обратно, Андрей успел со многими и поздороваться, и перемолвиться словечком - порой для меня загадочным, поскольку казался вырванным из насыщенного контекста. Мне показалось интересным, что его, хотя он всего три года живёт в этой деревне, воспринимают очень по-дружески. Несмотря на его привычно полурасстёгнутую рубаху, в то время как все остальные ходят довольно солидно - чуть не в галстуках, кроме молодёжи, конечно; несмотря на босые ноги. Кстати, о ногах. Подозреваю, что он таким естественным образом набирает энергию. Эх, где бы сейчас взять Интернет да почитать обо всём, что связано с колдовскими или просто энергетическими практиками! У Андрея-то наверняка компьютера дома не водится, поскольку хозяин плохо влияет на электрические приборы.
У машины нас встретил Барон. Причём встретил как-то странно. Он лежал у машины гордым сфинксом, в упор вперившись во входную дверь (как вышли - сразу на прицел его взгляда). Впечатление - лишь бы не смотреть на широкоплечего высоченного детину, лет за тридцать, в чёрной майке, выразительно облепившей его грудную клетку борца-тяжеловеса, и в штанах хаки. Незнакомец, уже привычно глазу рыжеватый, прислонился к забору у магазина и тоже спокойно смотрел - только не на дверь, а на собаку. Тоже странное ощущение недавних врагов, сейчас, на людях, демонстрирующих временное перемирие.