«Мою маму убили?»
Ее желудок взбунтовался. Поднявшись на нетвердых, подгибающихся ногах, кое-как добралась до ванной, и там ее вырвало.
Несколько минут спустя послышался стук в дверь.
— Элли, тебе плохо?
— Нет, — выдавила она. — То есть да… — и залилась слезами.
— Прости меня, — попросил отец из-за двери. — Не надо было этого рассказывать.
— Все в порядке, папа. Я сама хотела узнать. Мне уже лучше. Пожалуй, приму душ.
— Тебе правда лучше?
— Да.
Послышались удаляющиеся по лестнице шаги.
Черные, устрашающие мысли лезли из глубин сознания. Девушка изо всех сил старалась их отогнать. Разделась, включила душ, подождала, пока пойдет пар, и ступила под горячие струи. Элли закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на тех обрывочных воспоминаниях, что сохранились у нее о матери. Память воскресила лишь длинные светлые волосы, зеленые глаза и мягкий голос, звеневший, как колокольчики, когда мать смеялась. Не так уж и много.
Отец и дочь были очень близки. Но всю свою жизнь она чувствовала какой-то провал, словно что-то в жизни было пропущено.
Почему же ее убили? Почему? Девушка зажмурилась покрепче и подняла лицо, подставляя его горячим, парящим струям. Понемногу тело расслабилось. Чёрез минуту Элли открыла глаза. И у нее перехватило дыхание. Над ситечком душа между белых кафельных плиток торчал нож!
Девушка с воплем отшатнулась. Серебряная рукоять ножа поблескивала, и кровь стекала по лезвию, собираясь у ее ног. Она бросила быстрый взгляд вниз. Ванна была полна крови, которая доставала до лодыжек. Такая горячая. Такая густая!
Нож развернулся в ее сторону, и, вскинув руки, Элли завопила: «Не-е-ет!», попятилась и поскользнулась.
— Ой-й, — она здорово треснулась головой о край ванны. Кровь брызнула на белый кафель. Сверху лились горячие струйки. Безумно хлопая глазами, тяжело дыша, девушка встала на колени, и тут раздался крик. Нечеловеческий крик о помощи, отдававшийся эхом в забрызганных кровью стенах.
Элли похолодела и стала напряженно вслушиваться. Вслушиваться в этот жуткий вопль. И узнала голос своей матери!
Глава 7
— Мама! — откликнулась Элли. — Мама, я тебя слышу!
Она пыталась уловить еще что-нибудь сквозь шум воды в душе, по крики прекратились.
— Нет, мама! Не уходи! Не бросай меня! Мама! — умоляла девушка.
— Элли! Элли!
Это уже другой голос. Голос отца. Он звал ее из коридора.
— Элли, что с тобой?
Девушка не могла ответить, — она дышала с трудом, все тело содрогалось. Глаза вперились туда, где только что торчал нож. Но окровавленное оружие исчезло. Исчезла и кровь со стен, из ванны. Какое жуткое видение. Она поднялась на трясущихся ногах, закрыла воду.
«Мама? Ты еще здесь? — подумала Элли с надеждой. — Я тебя слышала, мама. Я слышала твои крики. Пожалуйста, но оставляй меня!»
— Элли, отзовись! Ты жива? — голос отца мешал ей сосредоточиться. Она сделала глубокий вдох.
Все нормально, — девушка попыталась изобразить бодрость. — Я тебя не слышала, папа. Вода шумела…
— Тебе тут звонят, — донеслось из-за двери. — Какой-то Брайан.
— Скажи, что я сплю.
— В самом деле?
— Да, — ответила она твердо.
Кое-как выбравшись из ванны, девушка принялась вытираться. Накинула старый потертый халатик и посмотрелась в запотевшее зеркало. Ее лицо было бледным, а глаза пустыми и ввалившимися.
Почему ей послышался мамин голос впервые за четырнадцать лет? Элли задумалась, глядя в зеркало, будто бы там могла найти ответ. И почему ее преследует видение ножа с серебряной рукоятью? Ножа, залитого кровью? Связано ли это с Брайаном Таннером? С трупом в лесу? С матерью? Непонятно.
Запахнув халатик, девушка вышла из ванной. Отца обнаружила сидящим за кухонным столом и сжимающим кофейную кружку и заметила, что его глаза покраснели. Она позвала от двери:
— Папа?
Он повернулся к ней весь в слезах.
— Папа, как умерла мама? — спросила Элли как можно мягче и опустилась на стул рядом с ним.
— Я не могу говорить об этом, — покачал головой отец. — По крайней мере, сегодня. Прошло четырнадцать лет, а для меня это будто бы случилось вчера. Извини.
Дочь сжала его руку. У нее тоже навернулись слезы. Сказать ему, что произошло в ванной? Рассказать о видениях ножа? И о мамином голосе? Нет. Он боится ее дара, не желает поверить в него. Просто не желает.
— Прости меня. Больше я не могу ничего сказать, — повторил отец, отводя глаза.
— Все в порядке, — произнесла девушка мягко.
«Я сама докопаюсь до правды— решила она.
Сара не показалась в школе и на следующий день. Элли уже не удивилась, но очень хотела, чтобы подружка позвонила ей. Просто необходимо было переговорить.