- Он совершенно не похож на хладнокровного убийцу. Может, это все-таки несчастный случай?
- Не исключено, - согласился Рихтер. - Ближайшие к водопаду скалы могли растрескаться изнутри из-за постоянной вибрации, но тогда крюк вырвался бы гораздо раньше, а не во время подъема последней группы...
- Командир! - вновь раздался голос Барристера. Юноша перегнулся через край обрыва, рискуя свалиться. Казалось, он разглядел что-то внизу.
- Ну, что на сей раз? - спросил Рихтер.
- Там, внизу... Кто-то поднимается! - выкрикнул Барристер.
На лице его отразилось величайшее облегчение и искренняя радость, если, разумеется, все это не было искусным лицедейством.
"Нельзя подозревать всех и каждого, - подумал Потрясатель, - ведь это кратчайший путь к нервному срыву".
Футах в пятнадцати внизу показались голова и плечи скалолаза, едва различимые в густом тумане. Он осторожно передвигался вверх от крюка к крюку, не желая рисковать теперь, когда страховочной веревки уже не было. Командующий не мог разглядеть лица уцелевшего скалолаза, но незамедлительно приказал спустить вниз крепкую веревку с петлей на конце.
Все напряженно следили за тем, как скалолаз, держась одной рукой за крюк и поставив на другой правую ногу, схватил брошенную веревку. Совершив настоящий акробатический трюк, он умудрился при-, стегнуть петлю к карабину, закрепленному у него на поясе, - теперь он уже не боялся поскользнуться.
У наблюдателей вырвался вздох облегчения. Через какую-нибудь минуту скалолаз достиг расщелины и во весь рост растянулся на камнях, усталый до изнеможения, но невредимый.
- Картье! - Рихтер опустился на колени подле распростертого скалолаза. Что случилось? Где остальные?
Картье потребовалось некоторое время, чтобы отдышаться. Когда мертвенная бледность на лице его сменилась слабым румянцем, он с трудом сел, держась за плечо командира, и огляделся. Лицо его выражало одновременно и бессильную злобу, и искреннее горе.
- Всем крышка... Погибли все до единого. Упали вниз. Те, кто не разбился, утонул...
- Но что произошло? - настойчиво тормошил его Рихтер.
Картье затряс головой, словно отгоняя навязчивые видения.
- Я шел последним. Когда это случилось, я держался за только что вбитый крюк - это меня и спасло. Я услышал, как закричал Беннингс - он возглавлял нашу группу. Потом вскрикнул кто-то еще, и я тотчас понял, что происходит. Тут мимо меня пролетел Беннингс. Никогда не забуду его лица... Еще один солдат пытался удержаться, но тоже сорвался. Надо мной оставались двое, Кокс и Виллард. Я услышал, как сорвался Кокс, и понял, что сейчас упадет и Виллард... Он просто не мог удержать тех, кто уже падал. Хвала богам, я не растерялся выхватил нож и перерезал веревку, связывавшую меня с Виллардом. В тот же миг он полетел в пропасть. Они летели мимо меня, словно камни, все, все...
- Уложите-ка его и укройте хорошенько, - приказал Рихтер. - Миска горячего супа должна его успокоить.
Когда дрожащего Картье увели, Потрясатель наклонился к старому офицеру:
- Чувствую, что ваши подозрения побуждают вас исключить возможность несчастного случая.
- Я не могу этого исключить, многоуважаемый Потрясатель. Но кое-что заставляет меня всерьез усомниться. - И Рихтер многозначительно взглянул на обрывок веревки, снятый с Картье вместе с его рюкзаком.
- Позвольте поинтересоваться - почему?
- А вот из-за этого.
- Но ведь, по его словам, он перерезал веревку, а про то, что она оборвалась, не говорил...
- Однако возможно, - настаивал Рихтер, - что Картье дождался, когда Беннингс, идущий первым, выпустил из рук основную веревку, и она провисла. В этот момент Картье мог схватиться за веревку и натянуть ее. Ну, а почувствовав, что Беннингс, сойдя с крюка, вновь взялся за основную веревку, мог со всей силы дернуть за нее и вырвать крюк, на котором она держалась, из скалы. Веревка, как известно любому мало-мальски толковому скалолазу, способна выдержать огромный вес, но если резко дернуть за нее, якорный крюк вырывается в пяти случаях из десяти. Это очень большой риск.
- Думаете, Картье мог такое сделать? И не исключаете, что он перерезал свою связку еще до этого?
- Не исключаю. Я считаю подобный трюк маловероятным, но возможным. Надо быть полным идиотом, чтобы так рискнуть, даже предварительно перерезав шнур, удерживающий тебя в связке. Ведь он шел последним, и хотя бы один из шести падающих, а может, и не один, вполне мог свалиться прямо на него, и тогда... Нет, все же это скорее всего просто несчастный случай. Надо быть безумцем, чтобы намеренно сделать такое...
- Вполне возможно, нам противостоят именно безумцы, - сказал вдруг Потрясатель.
Рихтер словно сразу состарился на пару десятков лет.
- Похоже на то, очень похоже...
Он произнес эти слова с великой неохотой, ведь всякий разумный человек, руководствующийся в своих действиях логикой, досадует, если противник его попирает все ее нормы. Это очень осложняет борьбу...
- Нас осталось семьдесят, - тем временем вслух размышлял Потрясатель.
- И все же я не могу допросить с пристрастием каждого, тем самым дав понять, что всех подозреваю. Я сблизился с этими людьми, Потрясатель. Многих из тех, кого зарезали вчера, я знал как родных... Да и на этой злополучной веревке... Парнишка по имени Виллард - мой племянник, сын моей старшей и самой любимой сестры. Какое счастье, что ее уже нет в живых, да упокоят боги ее душу! Генерал - единственный, кому мне предстоит доложить о его гибели...
- Может, нынче ночью удвоить стражу? - предложил Потрясатель.
- Да я уже и сам решил отдать такой приказ. Ну, а поскольку самое ценное, что у нас есть, - это вы, предлагаю, Сэндоу, чтобы при вас по очереди дежурили ваши мальчики.
Потрясатель кивнул, соглашаясь, а потом долго глядел вслед Рихтеру. Командующий подходил к ближайшим друзьям только что погибших солдат и о чем-то подолгу беседовал с ними. Поистине это был прирожденный командир - умение вести за собой сочеталось в нем с добротой и сердечностью. Да, за таким командиром солдаты пойдут хоть на край света, хоть в пасть самого дьявола... Потрясателю уже приходилось видеть подобных людей, но случалось это нечасто.
А вдруг это лишь искусное лицедейство, и убийца - сам Рихтер? И Потрясатель клятвенно пообещал себе, что если и вправду окажется так, то злодей умрет ужасной смертью... К учителю подошел Грегор:
- Я воспользовался суматохой, чтобы обследовать расщелину. В северной ее части, в самой глубине, обнаружил узкую скальную тропку, ведущую в небольшую пещерку - она невелика, размером с чулан. Света оттуда не будет видно, и заклинаний никто не услышит. Там вполне можно провести новый сеанс чтения мыслей.
- После ужина, - только и сказал Потрясатель.
- И, смею надеяться, прежде, чем убийцы доберутся до очередной жертвы... откликнулся Грегор.
В сгустившейся темноте, под рев водопада и раскаты грома, озаряемые вспышками молний, Потрясатель и двое его учеников осторожно пробирались по потаенной тропе. Они несли с собой ритуальные приспособления, тщательно пряча их под кожаными плащами. Один за другим вошли они под свод естественного тоннеля и вскоре оказались в пещерке, обнаруженной Грегором. Мэйс зажег свечу, поставил ее на камень и встал на страже у входа.
Грегор положил на пол в самом центре пещерки серебряный квадрат точь-в-точь такой же, как вправленный в дубовую столешницу в доме Сэндоу. На зеркальной поверхности тотчас замерцало отражение пламени свечи. Потом юноша достал из небольшой оловянной коробочки тонкую палочку благовония и бережно зажег ее. Из очередного ларчика он извлек два кольца с крупными сапфирами одно надел себе на палец, другое протянул учителю.
- Не понимаю, - пробормотал Мэйс, - к чему такая таинственность?
- Мускулов у тебя в избытке, но ты не маг, - ответил Грегор. - Тобою управляют духи земли, покровители лесов - но вовсе не те духи, которые покровительствуют Потрясателю.