Мы путешествуем в горах… Не знаю, какой чёрт меня дёрнул, но на последние деньги, оставшиеся после продажи кия, я накупил консервов, круп, приобрёл палатку, спальный мешок и тёплую походную одежду, запасся различным снаряжением, топориком, котелком, столовыми приборами, и так далее, и тому подобным. Уже вечером того же дня я был на автовокзале и подходил к улыбающимся и ждущим меня детям. Через полчаса полуисправный ЛАЗ увозил нас — семерых артистов и неясно как затесавшегося среди них меня, по извилистой дороге между крутыми возвышенностями, укрывшимися от тёплого солнца хвоей и листьями лесных массивов. Мы ехали к Красной Поляне. Оттуда, проведя ночь в разбитых прямо на площади автовокзала палатках, как только забрезжил рассвет, мы двинулись в наше, насколько я успею убедиться в будущем, захватывающее и невероятное путешествие.
Мы путешествуем в горах… Окутанный облаками тумана и закрытый срывающимися с неба потоками ливневых дождей Дамхурц; обходная дорога через наиболее запомнившееся ущелье смерти — когда с одной стороны от трассы отвесные стены скал, с другой же — глубокая пропасть, с разбросанными по её дну останками сорвавшихся с узкого пути машин — легковушек, грузовичков и даже громадных лесовозов; дикая Пхия в самом сердце одиночества нетронутых и девственных лесов и неприступный, но покорившийся нам Алибек — как много нового и интересного.
Мы путешествуем в горах… Уже несколько дней я вдыхаю ароматы густых горных цветников, почти незнающих человека; без опасения пью из речек и родников, ибо вода в них в десятки раз чище водопроводной и уж, конечно, во сто крат целебнее неё; утопаю глазами в красоте горных пейзажей — в разнообразии дикого ландшафта, когда среди каменной пустыни вдруг попадается бирюзовое зеркало озера с отраженным в нём ледником, когда белоснежные вершины из голубых просторов небес спускаются прямо в изумруд и золото солнечных зайчиков густой горной растительности, когда смеющиеся и прекрасные ангелы — мои попутчики, шутят и поют свои неземные песни, когда я вижу их среди естественной и дикой природы — красоту среди красоты.
Мы путешествуем в горах… Ежи и лисы, бурые горные медведи и косули, олени и зайцы, множество бабочек и огромные жуки на дороге, муравьи, заползающие за шиворот, и пауки, плетущие паутину прямо на туристской тропе, — как же я люблю вас! Водопады и форель в прозрачной воде под ногами; симфония дождя, стучащего о брезент палатки хрустальной музыкой, и предрассветный хор птиц, воздающий невероятным разнообразием звуков и нот хвалу появляющемуся из-за розовых и сиреневых пиков, в красном тумане неба светилу, — я запомню вас навсегда. Множество грибов — белые, грузди, гигантские подосиновики и подберезовики, большие белые дождевики, или они же жёлто-коричневые, сморщенные и уже несвежие, взрывающиеся жёлтым дымом грибных спор, если на них наступить; ягоды ежевики, малины, тёрна, земляники, голубики, дикой смородины и дикого винограда; орехи и травы: душица, мята, мелиса, листочки рододендрона, тысячелистник, зверобой, — чего только нет здесь, в горах! И само счастье, наверное, живёт где-то тут неподалеку.
Мы путешествуем в горах… Боже, как я соскучился по такого рода переходам. Как долго я не слышал шумных горных гроз, с оглушающим громом; с молниями, кривыми лучами уходящими прямо в землю или разрывающимися в свинцовом пространстве неба яркими и обширными вспышками; с густой пеленой обрушивающегося с неба ливня, когда в нескольких метрах вокруг не различаешь скрываемой за ней обстановки; с семислойной дугой радуги, прекрасным видом распустившейся над ущельем в тумане взвешенных в воздухе кристалликов воды, которые дождь оставляет после себя. Как давно я не сидел возле ночного костра и не смотрел на сонмы искр, вылетающих из него и уносящихся в просторы звёздных далей — к мириадам тёплых солнц, улыбающихся с ночного неба. Как давно я не видел горного звёздного неба, и как долго я не слышал бурной речки, разговаривающей в ночи с теми, кто ей внимает… Поэзия дикой природы не касалась меня уже очень давно…
Мы путешествуем в горах… Погонщики скота в широкополых соломенных шляпах, с золотыми от палящего горного солнца лицами; отары овец, козы и алобаи — пастушьи собаки с жёлтыми свирепыми глазами; лесник со своей огромной овчаркой, учившийся в Петербурге и всё же вернувшийся оттуда, не пожелавший променять прелесть природы на заключенную в красиво отёсанный и гармонично укомплектованный камень жизнь; старик, не ведающий, что царя уже давным-давно нет, что произошла революция 17-го, а затем — через почти 70 лет — новая смена власти, и его маленькая козочка Фатима, оставшаяся без матери, но выкормленная этим добрым человеком; аулы, живущие почти обособленно от мира цивилизации — без телевизоров и радиоточек, без телефонов и телеграфов, без почты и уж тем более без новейших способов обмена информацией — компьютерной сети, спутниковой связи и т. д. — сколько удивительных встреч. Какое разнообразие жизни, какой колорит и контраст с городами и агломерациями!..