Подписанное всеми участниками решение утвердило солидарный запрос в НКО по изменению планов опытного и серийного строительства на следующий 1941-й год. Т-40 должны были выпускаться до конца января, а с мая их производство в доработанном колесном варианте должно было перекочевать на стоящийся под Комсомольском на Амуре новый завод. Удлиненное 45-мм и новое 60-мм орудия передавались в КБ Грабина и КБ Кондакова. С января же, на основе польского проекта по 'временному техпроцессу', сразу на трех заводах, должно было начаться производство самоходок с 76-мм пушками, штурмовых самоходок с длинной 45-мм пушкой бронированных заправщиков, штабных машин и самоходных зениток. К марту должны были пройти испытания и также пойти в производство по 'временному техпроцессу' и оба варианта танка, вместе с остальными вариантами гусеничной платформы. Вот только разработка 160-мм миномета была получена конструкторскому коллективу Шавырина со сдачей в буксируемом и самоходном вариантах лишь к сентябрю 1941 года. А ракетные системы для гусеничного шасси к такому же сроку должен был подготовить НИИ-3 и завод УПР НКВД в Красноярске.
***
В кабинете было жарко натоплено, и Эрнст попросил адъютанта немного проветрить помещение. Только сейчас ему стало ясно, что смерть их патрона, не только дала ускорение карьере, но и чуть отодвинула висящий над ним и Мильхом 'дамоклов меч' претензий вождя. За утраченное превосходство в небе, разбомбленные города Германии кто-то ведь должен был ответить. И этим кем-то благоразумно назначили мертвеца. Геринга даже хоронили без особых торжеств и траура по погибшему. Венок привез сам Удет, Мильх, несколько офицеров штаба, и чуть позже подъехал Гесс со своей свитой. Фюрер на похороны не приехал. К 'крылатому щиту и мечу рейха' у него накопилось множество претензий. Эту лавину критики первым принял на себя покойный. А заместитель главы Люфтваффе, Удет, некогда добившийся массовых поставок в эскадры, несущих огромные потери 'небесных черепах' пикировщиков 'Юнкерс-87', пока оставался на плаву. Не погибни Герман от пули того гауптмана, кто знает, не самому ли Эрнсту пришлось бы примерить свежие кровавые прорехи в своем парадном мундире. И хорошо если, без срывания погон и наград у расстрельной стенки. Зато теперь он глава Люфтваффе и фельдмаршал авиации, с перспективами стать рейхсмаршалом к концу противостояния с Альянсом. Конечно же, если конец этой войны будет для рейха победным. Несмотря на невысокий рост, Эрнст был модником, ему нравился шикарный парадный мундир фельдмаршала и блеск новых регалий, но на душе все же, было смутно. После гибели Геринга, массовые чистки прошли в министерстве и в штабах всех уровней. Некоторых бедолаг показательно расстреляли. Появилось множество надсмотрщиков из СС. А воздушных егерей и десантников Люфтваффе теперь параллельно подчинили отдельному штабу, курируемому Гиммлером. К тому же, большинство любимчиков 'Толстого Германа', были понижены в званиях и отправлены в самое пекло войны. Кто, в Бельгию, кто во Францию. Однако, пригнувшихся под этим 'ураганом', Удета и Мильха почему-то не тронули. Возможно, чтобы сохранить преемственность власти, и не допустить окончательной деморализации воздушных войск. А, вот, 'звезда дальней разведки' Теодор Ровель, настойчиво пропагандирующий создание полностью реактивных разведчиков 'Арадо' Е-370, застрял в своем звании и был стремительно укрощен в излишних амбициях. Гитлер не простил ему французского и греческого провалов, из-за которых марш войск Оси оказался сильно непарадным, и потому даже слышать не хотел о настоящих турбореактивных самолетах. Представленные ему летом образцы трофейных французских компрессорных ускорителей 'Светлячок' убедили вождя нации, что использование ВРДК и есть наиболее ценный и быстрый способ завоевания 'господства в небе'. Именно с подачи фюрера, изменение планов авиационного производства кренилось в сторону большего производства истребителей и компрессорных ускорителей. Прочие реактивные работы, не обещающие отдачу в течение полутора лет, было приказано закрыть и законсервировать(впрочем, программ по крылатым и баллистическим ракетам это не коснулось). Поэтому все проекты полноценных ТРД фирм 'Хейнкель', 'Юнкерс', 'БМВ' (и 'Брамо'), были срочно зашифрованы Удетом, как 'программы модернизации реактивных ускорителей'. Все же, по-глупому терять достижения было бы обидно. Немаловажную роль в той одержимости фюрера сыграло пренебрежение к компрессорной технологии ныне покойного партайгеноссе Геринга, и авторство в ней ненавистного Пешке-Моровски. Гитлер считал, что покойным рейхсмаршалом из-за амбиций и глупых интриг против пленного Пешке было упущено время, и нанесен большой вред рейху. И поэтому фюрер требовал, чтобы теперь все воюющие во Франции боевые самолеты Фатерлянда сразу получали такие ускорители. От столь поверхностной заботы, Люфтваффе все больше становилось образцом штурмовщины в армии. Удет даже не пытался увещевать безумное начальство. Он-то отлично понимал настоящую цену компрессорным ускорителям. Некоторое улучшение разгонных качеств и скороподъемности, не окупало серьезное снижение всех прочих характеристик. То, что в умелых руках, даже 'Светлячки' давали преимущество в бою, являлось скорее исключением, нежели правилом. Но спорить с вождем было невозможно. Заикнувшийся было о том Эрхард Мильх, тут же стал сам объектом едкой критики, а заодно фигурой, не приглашаемой на важные совещания. Просто он забыл, что мнений могло быть только два. Одно принадлежало фюреру, второе было не правильным. А между тем, разработка турбореактивных аппаратов фирм 'Хейнкель', 'Арадо' и 'Мессершмитт' продолжалась, чуть ли не подпольными методами. Удет ожидал через год достижения ими скоростей свыше 800 километров в час. Но, до этого времени, не стоило даже надеяться на выпуск малой серии хотя бы для обучения будущих реактивных частей. Лишь демонстрация фюреру полностью готового оружия, могла бы поколебать его фанатичную убежденность в правоте принятых ранее решений. И, следовательно, любая авария на том будущем показе была просто недопустима. Образцы предстояло доводить до максимальной степени надежности, а это было чревато большими потерями времени. В голове Удета даже родилась бредовая идея, специально придумать наличие таких аппаратов у противника. Ревность вождя нации к любым зарубежным достижениям, могла бы помочь ускорить работы по турбинным реактивным моторам в Фатерлянде (как уже случилось с компрессорными ускорителями). Но как этого было добиться?! Подбросить образцы якобы трофеев? Но как это сделать, так чтобы не попасть под проверки Гестапо, и чтобы по другим каналам пришли подтверждения? Тем более что техническую службу RLM плотно опекали умники из СС. Любые махинации тут же станут известны очкарику Гиммлеру. А уж этот-то придумает, как из заботы о техническом превосходстве рейха раздуть пугало очередного 'заговора военных'. От таких мыслей голова у фельдмаршала Удета начинала болеть, поэтому напряженные раздумья были отложены им на будущее (однако, крамольные идеи о восстановлении старой дружбы с русскими и американцами все время возвращались к нему)...