Сбоку рыкнули, потом ещё раз, и глаза красавицы округлились от испуга. Прямо на неё, сверкая зубами, стоял грызол.
"Что ж, пойдём спасать кудесницу", — подумал я, заходя с тыла к зверю.
При себе оружия у меня не было, но и идти за ним времени уже не было, а деву сожрут с минуты на минуту.
Прыжок монстра произошёл даже раньше. Я только подобрался к нему достаточно близко, а он ломанулся вперёд. Ухватил его за длинный хвост и что было сил потянул на себя. Грызолу это не понравилось, и он, видимо, решил, что съест сначала меня, а потом полакомиться девушкой.
Этот чудик вцепился зубами мне в плечо и повалил на землю. Лучше ситуации не придумаешь! В слюне монстра содержится слабый яд, который размягчает ткани, чтобы ему было удобнее жрать жертву. Ухватил передние лапы, удерживая пасть на безопасном от себя расстоянии. Хотел уже сделать подсечку, чтобы попытаться ухватить его за шею, но раздался голос:
— Не двигайтесь!
Последовал выстрел.
"Можно и так", — подумал я.
Монстр был убит, яд начал действовать, учащая дыхание и сердцебиение и мешая свободно двигаться.
А эта светловолосая нимфа, не особо заботясь о своей наготе, принялась меня ощупывать.
"Хотел бы я оказаться с тобой наедине в другой ситуации".
Её немного потряхивало от нервов, и я сказал ей о противоядие, которое поможет мне восстановиться. К ранам и боли от них я привык, и уже практически не замечал. Но нимфа, вернувшись в едва застёгнутой рубашке, которую натянула на мокрое тело, заставила выпить какую-то жидкость. Сопротивляться не стал, волнуется всё-таки. Когда она почти закончила, зачем-то потянулась и погладила меня по голове. В зелёных глазах читалась тревога и сожаление. Но этот незначительный жест воскресил в моей душе давно забытое чувство заботы. С момента смерти мамы я не подпускал никого настолько близко. Любой другой бы уже остался без руки. Сейчас же будто так и было нужно.
Я нашёл тех, кого уже несколько дней искал. Но, к сожалению, противоядия часто имеют снотворный эффект. Проснувшись, собирался вернуть дочь Норману, а вот, что делать с девицей, я ещё не решил. Она слишком странная. Нужно понаблюдать.
Открываю я глаза, по другую сторону костра спит Кара, а вот нимфы нет. И вещей её тоже нет.
"Сбежала, — на лице появилась хищная улыбка, — ну, беги. Скоро я тебя поймаю".
Глава 9
Саша
Лес, очерчивающий границы княжества, закончился. Это я заметила сразу. На смену деревьям, кроны которых виднелись высоко над головой, пришли другие. Ветки у них начинались от земли, и были они вполне толстые и крепкие, что несомненно является неплохим подспорьем для пряток с нежелательными элементами. Будь то дикие звери или же люди.
Куда иду? Крайне своевременный вопрос. Пораскинув мозгами, поняла, что ввязываться в военно-политический конфликт между чёрными и белыми как-то не хочется. А следовательно, надо идти в другое государство. Может там обстановочка будет полегче. Поэтому, стоило мне отойти от лагеря, где прибывали в стране грёз моя сестричка и княжич, достала карту, что дал мне Гордон, и начала присматриваться.
Представим Тамир как треугольник. С одной стороны к княжеству прилегала граница империи, к соседней стороне прилегало королевство Лерон. Радовало то, что общей границы Лерон и Дикароз не имели. Туда и лежал мой путь. Расстояние, которое мне предстояло пройти было гораздо меньше, чем до столицы княжества. Надо было повернуться на девяносто градусов направо и, с учётом погрешности и моей полной дезориентации в пространстве, рано или поздно я дойду до Лерона. На такой оптимистичной ноте начался мой путь. Запасов еды хватит надолго, потому что ем я мало, да и доля Кары тоже теперь моя.
Оставшись, наконец, одна, поняла, что именно этого я и хотела последние месяцы. Страшно, непонятно, но зависеть от кого-то или от чего-то мне не нравится. Сейчас же всё напрямую зависит от моего выбора, и я его сделала.
Итак, первая цель — добраться до ближайшего города. Чтобы снять жильё и не умереть с голоду, в любом из миров нужны деньги. А чтобы добыть деньги нужна работа. Таким образом, появляется и вторая цель — найти работу. Пока всё. Это и так уже слишком амбициозно для моей тревожной душеньки.