"Как ты собираешься уходить после таких чувств?" — спрашивала я у себя.
Надо прекращать играть в приятелей. Ничего хорошего из этого не выйдет.
Туман сновидений разошёлся, пропуская меня в грандиозный зал. Такой красоты я ещё не видела. Бальный зал был выложен тёмным паркетом, стены выстланы бежево-бордовой тканью, высокий светлый потолок удерживал длинную хрустальную люстру. Благодаря множеству прозрачных призм, свет в зале как-то по особенному окрашивался.
Обернулась и в зеркале, что висело в шаге, увидела себя в атласном голубом платье, которое красиво открывало плечи и руки. Я провела рукой по пряди, что выбилась из причёски, и улыбнулась своему отражению.
Из видения меня вырвал плеск воды. Вокруг стояла темнота и только свет из ванной, что пробивался сквозь дверь, немного освещал окружающее пространство.
"Вернулся", — пронеслась мысль, пока я переворачивалась на спину.
Через пару минут плеск прекратился и в комнату вошёл князь, одетый в широкие серые штаны и тёмную рубашку.
— Не спишь? — спросил он, вытирая седые волосы полотенцем.
— Глупый вопрос.
— Согласен, — усмехнулся мужчина, подходя ближе. Он положил прохладную руку ко мне на лоб. От прикосновения стало так хорошо, — у тебя температура.
Аид вытащил из своего футляра склянку с прозрачной жидкостью и протянул мне. Выпила, даже не задумавшись, вряд ли он захочет убить человека, которого пару часов назад вытащил с того света.
— Хорошая девочка, — произнёс этот садист, подавая стакан воды, чтобы запить горькую микстуру.
— Всех поймал? — спросила, наблюдая за передвижениями мужчины. Он унёс мокрое полотенце в ванную, а потом залез под одеяло на соседней стороне кровати.
— Эти товарищи нас больше не побеспокоят.
Было ожидаемо, князь никогда не оставлял врагов за своей спиной. Любой, кто решится нанести вред, падёт от властной руки в тот же вечер. Современному человеку, который видел войны лишь в фильмах и новостях, сложно понять, как можно настолько легко отнимать чужую жизнь. Но в реалиях Дрика иногда убийство — единственный способ сохранить свою жизнь. Я не оправдываю его поступков, но понимаю и принимаю. На плечах князя лежит огромная ответственность, и нерешительность может сыграть злую шутку, превратив всё, что он любит и ценит в пепел.
— Кстати, хотел спросить. У тебя дети есть? — вырывая из философских размышлений.
— К чему этот вопрос? — удивлённо посмотрела на Аида.
— Просто ответь.
— Нет, детей нет.
— Тогда младший брат или сестра?
— Сестра.
— Я так и знал. Ты слишком заботливая.
— Ох, спасибо за высокую оценку, — саркастично ответила я, отворачиваясь от князя. Тоже мне заботливую нашёл.
— А мужчина у тебя есть?
— Ты слишком много разговариваешь. Думаешь я бы пустила тебя в свою постель, будь у меня мужчина.
— Мы же только спим вместе, — резонно заметил этот раздражитель.
— Ну прости за излишнюю правильность, — начала я закипать, — в следующий раз обязательно займусь с кем-нибудь сексом, прежде, чем просто лечь спать.
За спиной послышался низкий смех.
— Не злись, ёжик, — мягко произнёс князь.
— Это ты ёж.
— Да-да, разумеется.
Между нами установилась тишина, и только тихое тресканье поленьев в камине заполняло комнату.
"С чего это у князя проснулся интерес? Хотя он же ничего обо мне не знает", — в полудрёме поплотнее закуталась в одеяло.
— Как приедем в столицу, надо представить тебя двору, — раздался голос из-за спины.
— Зачем? — испуганно спросила. Высовываться перед посторонними не хотелось. Вести светские беседы тоже нет никакого желания.
— Слухи о видящей Тамира дошли до империи. Для твоей безопасности, нужно чтобы тебя знали в лицо.
— Это ты не сдержал слухи. Специально.
— В чём ты меня обвиняешь?! — возмущённая невинность в лице княжича была не довольна. Но я проигнорировала его выпад.
— Может выдадим кого-нибудь за меня, — с надеждой спросила, поворачиваясь к Аиду, — а я отсижусь где-нибудь как мышка.
— Не выйдет. Тебя слишком часто видят рядом со мной. Даже если заменить видящую сейчас, возникнут подозрения.
— А ты ещё спрашиваешь, в чём я тебя обвиняю. Аид, ты — мужик умный, правишь Тамиром не первый год. По-любому же просчитал все возможности…
Этот… ёж! Лежит на боку, подперев голову рукой, и, хитро прищурив глаза, лыбится. Моё негодование требовало выхода, хотелось стукнуть монаршую особу.
— Слушай, — садясь, спросила, — у тебя как? Провалов в памяти не бывает?