С утра пораньше, стрелки часов не докрутились ещё до полдевятого, в спальню вошла Роксана и начала меня будить. На улице сыпал снежок, который подхватывали потоки ветра, разнося снежинки по белому пространству. Холл, в отличие от меня, не торопился подниматься из-за горизонта, но его свет уже окрашивал небо в более светлые оттенки.
— Старейшина велела разбудить Вас. В ближайшее время она ждёт в красной гостиной, — когда я сонным лунатиком ковыляла в ванную, прощебетала энергичная горничная и принялась заправлять постель.
— И чего этой… бабуле не спиться, — проворчала, обливая лицо прохладной водой.
Только из-за благов цивилизации, стоило приехать в чёрную столицу. Вода исправно стекает из крана, пропадая в пучине канализации. А ещё местные учёные придумали способ греть жидкость, что текла из крана. В общем, прогрессу "ура".
Зевая и потягиваясь, вышла в спальню. Роксана уже принесла новое платье, в котором видимо и ходить мне сегодня.
— Модистка прислала, пока остальной гардероб готовится, — прокомментировала служанка.
На дверце шкафа, на вешалке, висело тёмно-красное платье, что по цвету явно соперничали со свежей кровью. Лиф украшала чёрная вышивка, узкие рукава должны были доходить до запястья, а лёгкая полупрозрачная ткань прикрывала плотную чёрную подкладку. Конечно, красиво, но вызывает какие-то неприятные ассоциации. Сразу почему-то вспомнилась картина чёрного рыцаря, истекающего кровью, в мой первый на Дрике.
— А другой вариант есть? — едва дыша, спросила у Роксаны, не отрывая взгляда от платья.
— Вчерашнее в прачечной, а новых пока больше нет, — с тревогой ответила девушка.
— Я его не надену, — тело обдало жаром, всю сонливость как рукой сняло, перед глазами появились красные пятна, а сердце ускорило свой ритм.
— Почему? Красивое же? — удивилась Роксана. Но не услышав отклика, посмотрела на меня. — Миледи, вам плохо? — сделала она шаг ко мне.
— Унеси его, — остановила я её движением руки.
— Но миледи…
— Убери его отсюда! — от отчаяния крикнула я.
Роксана вздрогнула от неожиданности и через мгновение скрылась за дверью вместе с вещью, которая напомнила о том, о чём я пыталась не думать, закапав в самые недры памяти.
Буквально на ощупь пошла к кровати, потому что глаза всё ещё застилала пелена.
Кровь, стекающая по лезвию меча; стекленеющие глаза; пятна грязи на зелёном пальто…
Ногу, в икру которой всего пару месяцев назад попала пуля, прострелила боль точно также, как и тогда. Мозг хорошо запомнил ощущения разрывающейся плоти металлом. Упала, не сдержав крика, на холодный пол, сдирая кожу на ладонях. Из глаз полились слёзы…
"Это всего лишь платье!" — жутко осознавать триггер, который затащил тебя в такое состояние, без возможности что-либо предпринять.
Остаётся ждать. Только это мучительно страшно…
Темнота, узкое пространство, недостаток кислорода и крышка гроба стали последней каплей.
Тираид
После тренировки я возвращался в свои покои, чтобы смыть пот и переодеться. Вчерашняя злость спала вместе с физическим напряжением. Спарринг с Виктором принёс свои плоды.
Приняв душ и облачившись во всё чёрное вышел в коридор.
Возле комнат нимфы была какая-то суета. Горничная заламывала руки, а Хош пытался выяснить причину тревоги.
— Что происходит? — бесшумно подошёл к парочке, обращаясь к Роксана.
— Повелитель, миледи… — проблеяло это юное недоразумение и расплакалось.
Выяснять дальше я ничего не стал, а просто отодвинул девушку со своего пути и вошёл внутрь. В гостиной было тихо. Ищем дальше.
Войдя в спальню, я испытал тревогу и… жалость.
Облокотившись о кровать, в светлом халате сидела девушка, поджав под себя ногу. Слёзы текли дорожками по её лицу. Сама же нимфа не реагировала ни на что: ни на стук двери, ни на моё прикосновение. Она будто застыла, потерялась в своих мыслях.
— Саша! — встав перед ней на колени, начал трясти и пытаться растормошить девушку.
В ответ тишина и пустой взгляд.
— Возвращайся, — тревожно произнёс я, смахивая солёные капли с её лица.
Сел рядом, перетащил девушку поближе, обнял и начал неспешно укачивать.
Саша не хотела возвращаться в реальность.
— Кого мне убить, чтобы тебе стало легче? — обречённо произнёс ей в макушку. — Ты только скажи.
Наконец, раздался всхлип, за ним ещё один. Дрожащая тонкая рука уцепилась за мою рубашку, и в плечо прошептали: