– Хочешь заработать? – спросил Ларион.
– Конечно, господин, – мальчик облизнулся.
– Сбегай к дворцу, где кареты стоят, найди карету с медведем и балалайкой на дверце, передай кучеру, что господин Ирк велел подъехать, – он огляделся в поисках приметного ориентира, – подъехать к ресторану «Император». Как вернешься, дам еще одну.
Мальчик сунул в карман монету и стрелой умчался к дворцу. Ларион отошел к ресторану, пригладил волосы и, наконец, закурил. Мимо, радостно вереща, промчался целый табун детей лет шести-восьми, за ними с трудом поспевала дородная гувернантка.
– Господин желает столик? – учтиво поинтересовался статный метрдотель.
– Что? – не сразу сообразил Ларион. – А, нет, благодарю. Я просто жду.
– Как будет угодно. Прошу прощения за беспокойство.
К порогу ресторана подъехала карета, украшенная вычурной лепкой, метрдотель переключился на нее. Проворный лакей открыл дверцу, с подножки соскочил молодой франт, галантно подал руку даме в приметном красном платье. Франт небрежно бросил лакею монету и, взяв спутницу под руку, поспешил внутрь ресторана.
– Господин Ирк, – окликнул его кучер.
Ларион обернулся. Его карета стояла неподалеку, на другой стороне улицы, рядом переминался с ноги на ногу мальчик.
– Лови, заслужил, – улыбнулся его Ларион, бросая монетку.
Тот ловко поймал ее и смешался с общей толпой.
– В отель, – коротко скомандовал Ирков, падая на сидение.
В «Королевском дубе» было малолюдно: огромный холл, обычно гудящий голосами, хранил молчание, разодетые проворные портье дремали за стойкой. Завидев посетителя, они оживились, вытянулись по стойке смирно.
– Добрый вечер, господин Ирк, – отрапортовал один из них. – Ваш ключ, пожалуйста, – он выложил на стойке красивый медный ключ с брелоком с номером комнаты.
– Благодарю.
– Господин Ирк, вам письмо и посетитель. Он вас ждет с вечера.
– Какой еще посетитель? – Ларион нахмурился, принимая конверт с императорской печатью.
– Господин Ирк, это я, – радостно отозвался Финэ.
– Финэ? Что случилось?
– Ничего, вы же мне сами сказали, чтоб я приехал к вам, как закончу, – удивленно пролепетал он.
– Ладно, идем.
Они поднялись на второй этаж и прошли в шикарные апартаменты. Ларион открыл бар и с горла глотнул дорогого коньяка.
– Я непростительно трезв для этого вечера, – проговорил он в ответ на недоуменный взгляд Финэ.
– Вы же были на балу.
– Шампанское было отвратительное. Хорошо, что ты приехал, кстати, у меня завтра неожиданно образовалась встреча с послом Сангрии утром.
– Во сколько?
Ларион разорвал конверт, быстро пробежал текст глазами.
– Десять утра, на малой веранде, – заключил он, глотнул еще коньяка и поморщился.
– С вами все хорошо? – осторожно спросил Финэ. – Вы какой-то странный, господин Ирк.
– Я попал в очень щекотливую и опасную ситуацию, Финэ, и пока не придумал, как из нее выйти без потерь, – Ларион помолчал. – Дочь императора хочет, чтобы я стал ее любовником.
– О, Боже, – прошептал Финэ. – Я, надеюсь, вы ничего такого не сделали, о чем бы потом жалели?
– Чтобы я ни сделал, жалеть я об этом не буду. Что сделано, то сделано – жизнь слишком короткая. Но ничего не было, если ты об этом.
– Хвала небесам, – слуга облегченно выдохнул. – Я бы вам вообще не советовал связываться с императорской семьей.
– Связываться, – хмыкнул Ларион. – Я с ними увяз уже по уши.
***
– Распишитесь здесь, здесь и здесь. Благодарю, господин Ирк, было очень приятно с вами работать, – посол расплылся в любезной улыбке. – Альнимэ всегда славилось своими фруктами, и мы очень рады, наконец, снова восстановить наше сотрудничество.
– Я тоже чрезвычайно рад этому, но хочу напомнить, господин Аллин, наш союз держится на взаимном доверии и честности, – улыбаясь не менее любезно, заметил Ларион. – Пять центнеров апельсинов и два центнера манго пересекли вашу границу два дня назад, вчера мы переправили еще тонну лимонов. Однако, до сих пор не получили соответствующую оплату.
Они сидели на уютной веранде на заднем дворе императорского дворца, увитой киви и ароматным клематисом. Свежий прохладный ветер лениво покачивал ветки пальм и кипарисов, тихо скребли граблями по газону садовники, убирая опавшие листья. Бело-серые комки облаков бешено неслись по холодному синему небу, иногда закрывая собой солнце. В Альнимэ пришла осень.