Тут дед вернулся в реальность и, прокашлявшись, несколько секунд сверлил меня взглядом.
– Магия порталов очень сильная, – наконец, резюмировал он.
– Но вы же сможете? – взмолилась я, заглядывая ему в глаза.
– А из какого ты мира? – спросил он. – Из Лирена, Ваху, Саркли?
– Земля, Земля, – затараторила я, изображая руками планету. – Голубой такой шарик с лесами, машинами, нормальными людьми.
– Зем-ля, – медленно произнес старик. – Нет, я не знаю такого мира.
– Да вам и не надо! – вскрикнула я. – Вы главное меня туда отправьте!
Старик опять провалился в небытие и начал вещать про ритуал очищения и злых духов. Я взвыла от отчаяния и злости. Мне казалось, что ещё немного и я придушу этого старика. Я пыталась привести его в чувство, но он вооружился колотушкой и миской и начал бегать по дому с неистовыми воплями. Наконец, я сдалась и просто уселась на пол, обхватив голову руками. Этот проклятый старик довёл меня до истерики.
Не знаю, как долго я просидела у этого ненормального, но, когда я, наконец, вырвалась из его логова, над городом стояли сумерки. На улицу я вышла совершенно разбитая. Харис с лошадьми пропал, оставив лишь кучу следов на снегу у забора.
– Отлично, – сказала я, глядя на пустую улицу. – Я уж думала, что финал этого кошмара будет благополучным.
К счастью, желающих посетить чокнутого мага было немного, поэтому я пошла по следам, уводящим к старому дому, в окнах которого виднелся свет от свечей. За старым сараем я обнаружила Дрантугу и кобылу Хариса.
– Так, а где этот джентльмен сраный, – пробурчала я, погладив коня по шее.
Толкнув рассохшуюся дверь, я оказалась в сарае, где на сене сидело два чумазых мальчика. Они испуганно смотрели на меня, держа в руках куски черствого хлеба.
– Не бойтесь, – ласково сказала я, присев рядом с ними на корточки. – Я вас не обижу.
Мальчикам было лет по шесть, не больше. Из-под старых, порванных курток выглядывали тоненькие рубашки.
– А где ваша мама? – спросила я.
Один из них указал мне тоненьким пальчиком в сторону покосившегося домика во дворе.
– А почему вы здесь? – спросила я.
– Греемся, – хриплым голосом тихо ответил мальчик, кивнув в сторону огороженного камнями костра, разведенного прямо посреди сарая на земле.
– А вы не видели тут дяденьку? – спросила я. – Он лошадок у вас за сараем оставил.
– Мама его домой повела, – ответил мальчик. – Его Кирс с шайкой побили, а мама его нашла и домой привела. А лошади сами пришли.
– Ясно, – скривив губы, выдохнула я. – Спасибо, держите.
Я дала каждому по серебряной монетке и вышла из сарая. Мальчишки радостно завизжали и побежали за мной.
Хариса действительно хорошо отлупасили. Огромный синяк во всю щёку, рассеченная бровь, губа и плюс ко всему покалеченное самолюбие.
– Спасибо вам огромное, – ещё раз поблагодарили мы хозяйку и, оставив ей пару золотых, вышли на улицу.
– Ания, задери тебя вархал, – прижимая завернутый в тряпку лёд, прошипел Харис. – Тебя почему так долго не было?!
– Та дед вообще неадекватный, – уныло протянула я. – Меня до белого колена довёл и всякую чушь нёс. Ты лучше скажи, как тебя умудрились так красиво отдубасить?
– Та знаешь, десять против одного, – начал Харис, останавливаясь возле коней. – У меня были довольно кислые шансы выйти победителем. Я тебя звал, но кроме каких-то воплей непонятных вообще ничего не услышал. Вы там духов вызывали что ли?
– Нет, это он накурился, – буркнула я.
– А, ридиникой, – расплывшись в улыбке, догадался Харис. – Да, от неё и не такое вытворять начнешь.
– Ладно, поехали, а то совсем стемнеет, – печально протянула я.
Всю дорогу мы ехали молча. Харис, тихо шепча ругательства, постоянно трогал побитую физиономию, я, погруженная в свои мрачные мысли, опустила голову, глядя на лошадиную шею.
Выехав из Шаке, я почувствовала, что у меня снова поднялась температура. Сжавшись и трясясь, я почти не управляла конём, который покорно брёл за Харисом.
В дом Рушеля мы приехали около девяти часов вечера. Джули, увидев нас, чуть не упала в обморок. Я, сквозь туман слыша её причитания, побрела к себе в коморку и, закутавшись в тёплое одеяло, легла и задремала.
– Дурак, где твои глаза были?! – слышала я упреки Джули, адресованные Харису.
– Извини, пока морду били, мне было не до наблюдений, – огрызнулся он.
Кухарка тяжело вздохнула, закрыла дверь моей комнаты и увела Хариса на кухню. Тело моё горело, а голова так сильно болела, что, казалось, по ней бьют сотнями молотков. Не зная, как прогнать боль, я зажмурилась и через несколько минут уснула.
***
Весна в Ефрисии наступала неохотно, тихими маленькими шажками подбираясь к истощенному и измученному за зиму Торленсу. По земным меркам это была середина царе (апреля). Снежные горы медленно таяли, превращаясь в грязные ручьи вдоль улиц и огромные заливы на площадях. В лучах тёплого солнца звенела капель, а в парке кое-где появлялись голубые полянки пролесков и нежно-розовых неизвестных мне первоцветов.