Вокруг них мгновенно собралась толпа любопытствующих, среди которой сновал перекупщик, причитая, что потратил напрасно деньги, купив порченый товар. Кому нужна сумасшедшая рабыня, которую постоянно нужно держать в цепях?
Неожиданно, растолкав толпу, вперёд вышел высокий юноша в сопровождении вооружённого охранника, и смело остановился напротив виолки. Одетый в простой, без излишеств и украшений костюм, но из дорогого сукна, он походил на купеческого сына. Непроницаемые серо-стальные глаза уставились на девушку, и он несколько минут внимательно изучал её, словно диковинное животное, а затем тихо спросил по-ассветски:
— Откуда ты родом, и как твоё имя?
Ясса окинула юнца внимательным взглядом, словно примеряясь, куда его ударить. Но она не собиралась его бить. Юноша ей понравился. Холодный жёсткий взгляд и решительный подбородок, и от него исходила скрытая сила. Потому она ответила:
— Меня зовут Ясса, я с Оллина.
— Ты виолка… — произнёс юноша скорее утвердительно, чем вопросительно.
— Да, — с гордостью ответила девушка.
Юноша повернулся к всё ещё причитавшему торговцу и спросил:
— Сколько хочешь за эту рабыню?
— Ах, юный господин, совсем немного! Лишь бы вернуть потраченные деньги! — расстроено ответил перекупщик.
— Сколько? — повторил юноша.
— 150 серебряных мирдов, господин.
Юноша полез в привязанный к поясу кошелёк и отсчитал деньги. Спрятав их за пазуху, торговец произнёс:
— Осмелюсь посоветовать юному господину, заковать эту рабыню, ведь она безумная.
— Она не безумнее тебя, старик, — ответил юноша. — Просто эта девушка не любит, когда с ней плохо обращаются. Так ведь, Ясса? — повернулся он к виолке.
— Да, мой господин, — спокойно ответила девушка.
Юноша пристально посмотрел ей в глаза и спросил:
— Клянёшься ли ты мне в верности, Ясса?
Виолка лишь насмешливо усмехнулась.
— А вы заслужили эту клятву, господин мой?
— Я спас тебе жизнь. Если бы не я, эти стражники забили бы тебя до смерти.
— Или погибли бы сами… — парировала девушка.
— Но ты ведь моя рабыня… Я законно купил тебя.
— И получите мою покорность, соответствующую вашему ко мне отношению.
Юноша нахмурился.
— Следуй за мной, рабыня, — приказал он, и направился к выходу с рынка. Они прошли по узкой, поднимающейся к центру города улице, и вошли в дом, стоявший неподалеку от Главной площади. Как и другие дома города, он был окружён высокой стеной, сложенной из грубо обработанного камня. Во двор вели узкие ворота, в которые могла проехать одна повозка. Юноша постучал в них, и в воротах приоткрылась небольшая калитка, впуская пришедших внутрь.
Ясса оказалась в небольшом дворике перед невысоким двухэтажным зданием. Юноша провёл девушку в дом. Стражник, всё время сопровождавший их в городе, остался снаружи. Они вошли в холл, из которого вели две двери и одна лестница на второй этаж. Юноша приблизился к правой двери, возле которой стоял на страже толстый евнух, склонившийся в поклоне при виде господина. По молчаливому приказу юноши он отодвинул большой тяжёлый засов и впустил их внутрь. Пройдя коротким коридором, они оказались в просторном квадратном зале. Здесь не было никакой мебели, кроме кресла у окна и длинной низкой скамьи напротив.
Они пересекли зал и повернули налево. Вновь пройдя узким коридором, оказались в полукруглом холле с открытым выходом, украшенном резными деревянными колоннами. Перед удивлённым взором Яссы открылся ещё один двор — внутренний, откуда доносились весёлые женские голоса и смех. Посреди двора сверкала вода небольшого круглого пруда, окружённого золотистым песком и пышной тёмной зеленью густого тенистого сада. На берегу пруда, подставив обнажённые тела лучам утреннего солнца, загорали несколько девушек. В этом раю были одеты только два человека: раб-евнух, лениво прислонившийся к одной из колонн, и женщина средних лет, когда-то обладавшая утончённой красотой, сейчас несколько увядшей.