Проныра недаром получил такое прозвище. Он всегда был в курсе самых свежих новостей и сплетен, и умудрялся узнавать новости раньше других. Слухи о его связи с командиром удручали юношу, и как-то, не выдержав, он рассказал сержанту обо всём и попросил перевести его в отделение, а на его место взять другого человека.
— Разве ты не можешь закрыть сплетникам рты? — рассердилась Ясса.
— Мне пришлось бы драться с половиной отряда или отправиться на каторгу за убийство…
— Тогда заведи себе подружку, и разговоры прекратятся.
— Но не о вас… Лучше вы заведите себе подружку… Хотите, я познакомлю вас с хорошей девушкой?
— Спасибо… Справлюсь как-нибудь сам, — буркнула Ясса.
Хотя Яссе было всё равно, что о ней болтают в гарнизоне, она понимала, что рано или поздно этот вопрос придётся как-то решить. Это виолкам всё равно, с кем делить постель — с мужчиной или с женщиной. Они приветствуют разные проявления любви, лишь бы они приносили удовольствие. А в патриархальной Илларии больше культивировался образ самца, и мужеложство не поощрялось, хотя и не запрещалось категорически. Оно иногда проявлялось в закрытых гарнизонах и вообще в воинской среде, да иной раз пресыщенные аристократы баловались. Но это всегда вызывало насмешки и неодобрение со стороны подавляющего большинства.
Конечно, Ясса не могла завести себе в городе подружку или даже просто снять шлюху на вечер, как это делали другие молодые холостяки, потому что тогда сразу раскрылась бы её тайна, которую она так тщательно сохраняла. Но, по правилам, офицерам разрешалось держать в своих комнатах одного раба или рабыню. Никто этого, обычно, не делал. Зачем тратиться на раба, если к твоим услугам бесплатный слуга-ординарец. И зачем заводить рабыню в переполненной молодыми голодными самцами крепости, и затем следить за ней, чтобы какой-нибудь ловкач не наставил тебе рога? Но Ясса, чтобы прекратить досужие домыслы, решила купить хорошенькую рабыню. А чтобы она не болтала о хозяйке лишнего, хорошенько её припугнуть.
И тут виолке повезло, слава Богине-Матери! Как-то, в одном из кабачков, Ясса увидела юную прислужницу, немую девочку-рабыню. Немая рабыня — это как раз то, что ей нужно. Ясса решила выкупить девочку, и с этой целью отправилась в город в один из свободных дней.
Стояло раннее утро, и кабачок пустовал. Усевшись за стол, Ясса заказала кружку местного светлого пива. Немая девушка принесла заказ и Ясса смогла хорошенько её рассмотреть. На вид лет четырнадцать, худая и неухоженная. На измождённом лице выделялись большие грустные тёмно-карие глаза. Когда она поставила на столик большую глиняную кружку, Ясса взяла её за руку и притянула к себе. Девушка со страхом взглянула на молодого офицера и сжалась, как от удара. Она попыталась вырваться, но Ясса лишь сильнее сжала пальцы. Губы девушки приоткрылись, словно она хотела что-то сказать, но с них слетел лишь странный невнятный звук.
— Как тебя зовут, малышка? — спросила Ясса.
Девочка жестом показала, что не может говорить.
— Её зовут Анис, господин сержант, — донёсся от двери кухни голос хозяина кабачка. — У неё отрезан язык. Бывший хозяин так наказал дурочку за то, что она сболтнула что-то лишнее…
— Сколько ей лет?
— Почти пятнадцать… Здоровая уже деваха. Только слабосильная какая-то. Или ленится. Её даже бить не интересно — не кричит, не просится… Если она вам нравится, господин сержант, могу уступить на час за золотой.
— Почему так дорого? — удивилась Ясса.
— Потому что она ещё девственница, — оскалился в довольной усмешке хозяин.
— Уверен?
— Сам проверял! Я строго слежу за своими рабами.
— А если я хочу её купить? Сколько запросишь?
Хозяин поскрёб сальную голову грязными ногтями и хитро усмехнулся.
— Ну, за триста серебряных ларсов я бы согласился её отдать…
— А ты не загнул?
— Это здоровая крепкая рабыня, к тому же девственница…
— Значит, триста? — Ясса пристально посмотрела на хозяина, и от этого холодного жестокого взгляда ему стало не по себе.