– Но я ведь…
– И им будет неважно, помнишь ты или нет, – они просто вскроют твою память, как консервную банку, чтобы добраться до того, что им нужно.
Голос Лизы полон горечи и злости. И еще – гнева. Андрей никогда не слышал, чтобы об инквизиторах так говорили. Значит, Лиза на самом деле – беглая преступница? Или… Лиза не сомневается в том, что Андрея будут допрашивать и даже пытать, если он проговорится про эту странную песню. Но Андрей-то точно никакой не преступник! Он не делал ничего плохого!
Может, Андрей чего-то не знает об инквизиторах? А Лиза знает?..
У Андрея голова пошла кругом.
А самая главная странность – с этим воспоминанием, которое он только что рассказал Лизе.
– Знаешь, – осторожно сказал он. – Знаешь…
Это кажется диким и слегка безумным. Но Андрею надо это кому-то рассказать, потому что, если он будет думать об этом сам, точно запутается и, возможно, вообще свихнется.
– Знаешь, какая странность, – решился он. – Я только сейчас это вспомнил. Про песню. И то, как папа говорил про темноту и чудовищ. Раньше это воспоминание было короче. Просто костер, гитара, шашлыки… Потом мама зовет нас спать… Как будто кто-то вырезал кусок того вечера или я сейчас это все придумал – про песню и темноту…
Он беспомощно посмотрел на Лизу, не понимая, что происходит. Вдруг она скажет: «Да, ты просто придумал»? Но ведь она сама узнала эту песню про сокола!
Лиза посмотрела на него с сочувствием. Потом мягко сказала:
– Так бывает, Андрей. Память – очень пластичная штука. Если ты о чем-то не хочешь вспоминать, оно забывается. Если с тобой случилось что-то непонятное… травмирующее… твой мозг может заставить тебя забыть об этом, чтобы ты не переживал больше. Он защищает тебя.
– Но я вспомнил!
– Да. Это как вырвать страницу из воспоминаний. Но ее нельзя уничтожить, можно только спрятать. Но раз она спрятана – то может и найтись. Какая-нибудь случайность. Триггер, спусковой крючок. Например, ночной лес вокруг – и твой старый страх темноты. Крик птицы. Или знакомый запах. Или вкус. Как будто подул ветер, разбросал листы бумаги – и тот, спрятанный внизу, бросил тебе под ноги. И вот ты вспомнил то, что когда-то забыл.
Она замолчала. И Андрей молчал, растерянно думая над ее словами. Ему показалось: что-то изменилось. В нем самом. И возможно, во всем мире – тоже. Как будто он шел по освещенной надежной дороге, и вдруг – раз! – выключили свет. И теперь кажется, что никакой дороги нет. Вокруг просто поле, густо заросшее высокой, невидимой в темноте травой. Или не поле, а, например, трясина. И не найти даже следов, по которым можно вернуться назад. И страшно сделать следующий шаг. Потому что непонятно, куда теперь идти. И даже себе самому он не может верить. Какие еще воспоминания он забыл?
– Или, – добавила Лиза, – не ты сам забыл. Тебя заставили забыть.
Она внимательно посмотрела на Андрея, и ему почему-то стало не по себе под ее взглядом.
– Кстати, – мягко, почти мурлыкающе добавила она, – об этом…
Ее глаза были странными, слишком яркими. Должно быть, свет из-за приоткрытой двери фургона так падал на ее лицо. Не могли же они светиться в темноте, как… у кошки?
– Кис-кис, – сказала Лиза. – Колючка!
И откуда-то из темноты к ступенькам фургона вдруг прыгнула серебряная кошка. Та самая, которую Андрей видел утром над упавшим Жоржем Соловьевым. Вблизи оказалось, что кошка довольно крупная, размером с рысь. На первый взгляд она была будто отлита из какого-то серебристого текучего металла – может, из ртути, – но потом Андрей разглядел, что шкура у нее не гладкая, а покрыта короткой шерстью и каждая шерстинка светится и мерцает, будто хрустальная. И глаза у нее тоже были серебряными, с острой точкой черного зрачка. Странные глаза, не кошачьи – скорее, птичьи. И взгляд их такой завораживающий, что невозможно отвести глаза…
– А… – ошарашенно пробормотал Андрей, удивляясь, почему все это его не пугает и он даже умудрился не заорать. – Что это… как… Это она?
– Значит, – почему-то довольно сказала Лиза, – ты ее все-таки видишь. Это отлично!
– Что? Что отлично?!
– Но как не вовремя, – с досадой добавила Лиза. – Завтра как раз магосмотр и пифия… Еще дорожные патрули. И пропускной пункт перед городом…
– О чем ты? Что вообще происходит?
– Тсс, не разбуди Симона. – Голос Лизы опять стал мурлыкающим, тихим и каким-то усыпляющим. И Андрею, который так и не мог до сих пор отвести взгляд от странных, завораживающих глаз серебряной кошки, вдруг показалось, что все это – сон.