- Ах, моя ненаглядная Сабби, ты несравненна! Такая, как ты, - одна на всем свете! - Он прижался к ней, вынудив ее откинуться спиной на подушки. В этом танце ты повела меня, так подумай, как много времени мы потеряли зря, - проговорил он, уткнувшись губами в ее шею.
Она не сдавалась:
- Это всего лишь игра, милорд. Вы сами мне так говорили. Вам доставляло удовольствие преследование, а мне доставляло удовольствие уходить от погони. По-моему, сейчас у нас очков поровну.
- Это не игра, я чертовски серьезен, радость моя. - Он с трудом перевел дух. - Я хотел тебя с первого же момента, когда положил на тебя глаз.
- Когда я заблудилась, а ты воспользовался моим бедственным положением! - возмущенно бросила она.
- Э, нет, прекрасная Сабби, ты похитила мое сердце гораздо раньше.
Как ни была Сабби заинтригована этим признанием, она предпочла изобразить полнейшее безразличие. Ничего, в постели он скажет все как миленький, пообещала она себе.
В постели ему придется открыть ей все, что она пожелает узнать.
Он ласкал ее самым бесстыдным образом, пока в ней не разгорелось такое же горячее желание, какое полыхало в нем. Он гладил ее сильными твердыми пальцами, не отрывая губ от ее рта, и сам вздрагивал всем телом, когда она изгибалась дугой навстречу его рукам.
- Пристань Кью! - объявил лодочник.
Он выкрикнул это достаточно громко, прекрасно понимая, что парочка под навесом весьма близка к завершающей стадии. Сабби чувствовала, как нарастает в Шейне напряжение и страсть.
- Я не могу выпустить тебя из рук, - шепнул он.
Когда барка остановилась, он плотно закутал ее в плащ и на руках отнес вверх по лестнице берегового спуска, через лужайки - в большой дом. Не останавливаясь, с ней на руках, он поднялся по парадной лестнице и бережно поставил ее на ноги, чтобы отпереть дверь спальни и зажечь свечи.
Она молча стояла рядом с массивной кроватью под пологом, ожидая, когда он повернется к ней. И только в этот момент подчеркнуто-рассчитанными движениями она расстегнула плащ и позволила темной ткани соскользнуть на пол; теперь его взорам явилась сама богиня Диана. У него глаза на лоб полезли от изумления.
- Это была ты?! - только и мог воскликнуть он.
Крупными шагами он пересек разделяющее их пространство. Она успела заметить, какой гнев разгорается в его синих глазах.
Схватив Сабби за плечи, он рывком подтянул ее к себе.
- Почему? Почему тебе непременно надо разыгрывать шлюху? - потребовал он ответа, хорошенько встряхнув ее.
Она вызывающе откинула голову назад и взглянула ему в лицо:
- Потому что я ревную к королеве и собираюсь отобрать тебя у нее полностью и всецело.
- Ах чертовка! Это я, я с ума схожу от ревности, и тебе это прекрасно известно!
Она положила ладони поверх его рук, лежащих у нее на плечах, чтобы освободить завязку тоги с той стороны, где ткань прикрывала грудь. Легкое одеяние соскользнуло с руки и упало на пол. Он воззрился на бесстыдно торчащие позолоченные соски - и утратил всякую власть над собой. Его страсть обволокла ее грозовым облаком; не в силах обуздать себя, он обрушил на нее чересчур бурные ласки, и она закричала, но крик затих, когда его губы прижались к ее губам. Он заставил ее прогнуться так, что ее зрелые груди едва ли не расплющились под напором его твердой мускулистой груди. Он целовал веки ее глаз и ее уши, шепча горячие, неразборчивые слова.
Он лизнул крошечное родимое пятнышко у нее на щеке и прижался к ней столь крепко, что каждым дюймом своих тел они соприкасались друг с другом.
Она знала, что он страстный любовник, и все же была поражена и чуть-чуть испугана силой любовного неистовства, которое она в нем пробуждала. Ее руки обвились вокруг его шеи, и тогда он порывисто поднял ее и прижал к сердцу. Если до этого мгновения и оставалась у нее хоть какая-то тень воли к сопротивлению - сейчас и эта тень растаяла. Он опустил ее на кровать и быстрыми движениями скинул с себя одежду. Не переставая ласкать ее, он развязал ремешки ее сандалий и сорвал с нее шелковую тогу.