Уголок ее рта дернулся, словно она пыталась сдержать улыбку.
— Насчет личности невесты.
Если она хотела ошеломить его, ей это удалось.
— Не понимаю. Король сказал, что его свояченица выходит замуж за Монтермера.
— Так и есть. Моя сестра Мэтти, должно быть, уже обвенчалась с ним, пока мы разговариваем.
— Твоя сестра? — повторил Эрик.
Он не мог в это поверить.
Элли кивнула и объяснила ему, что давно уже почувствовала, что между этими двумя происходит что-то странное. Но сразу не сумела сложить одно с другим, пока, возвратившись из Шотландии, не добилась от сестры признания о причинах ее печали. С благословения их отца они спокойно поменяли имя в брачном контракте.
Эрик сердито прищурил глаза. Бессовестная плутовка.
— И ты не удосужилась сообщить мне об этом?
Элли изобразила его обычную задиристую улыбку.
— Я подумала, что ты заслужил легкое наказание за то, что так вел себя со мной.
Он скривил губы. Возможно, она достигла цели.
Элли прикусила губу, внезапно пораженная мыслью, которая прежде не приходила ей в голову.
— Я знаю, ты сказал, что оставил записку. Очень надеюсь, что мое исчезновение не заставит их отложить венчание.
— Не думаю, что они так поступят. Эта Мэтти… Случайно, у нее не большие голубые глаза и длинные белокурые вьющиеся волосы?
Элли кивнула.
— Ты ее знаешь?
— Мы встречались сегодня утром.
На этот раз Элли была потрясена.
— Я не знал, которое окно твое. — Эрик по-мальчишески пожал плечами. — Я попал к ней. Сначала я подумал, что она закричит, но затем она улыбнулась и сказала, что я слишком долго собирался. Она спросила меня, намерен ли я жениться на тебе, и когда я ответил утвердительно, указала мне твое окно.
— Это похоже на Мэтти, — рассмеялась Элли.
Она удовлетворенно прижалась щекой к его груди. Эрик почувствовал, как она кончиком пальца обводит татуировку на его руке, и не удивился, когда она сказала:
— Это уже другая. Этого рисунка, обвивающего твою руку как браслет, прежде не было. Он похож… — Она подняла на него глаза и улыбнулась: — Это паутина! Из той истории, что ты рассказал мне?
Эрик поцеловал ее в нос.
— Ты очень наблюдательна.
Элли снова пробежалась пальцем по метке.
— А это похоже на ладью, попавшую в сеть. Мне следовало раньше догадаться, что означают эти метки. Лев на задних лапах — это символ Шотландского королевства. Но ведь он означает и что-то еще, не правда ли? — Эрик ничего не ответил. — По этой причине ты скрываешь свое имя. Ты и тот человек в лагере — вы члены отряда воинов-призраков, о котором я слышала.
— Элли… — Эрик покачал головой. Похоже, от нее сложно что-либо утаить. — С тобой трудно не нарушить клятву.
— Ты мне ничего не говорил, — улыбнулась она. — Я сама догадалась. — Элли лукаво взглянула на него. — Но раз уж я собираюсь за тебя замуж, мне кажется, я заслуживаю кое-что узнать.
— Что?
Эрик удивленно приподнял бровь.
— Мое новое имя.
Он рассмеялся и поцеловал ее.
— Значит, ты согласна выйти за меня?
— Я все еще думаю.
— Хм-м… Я упоминал, что владею, по меньшей мере, дюжиной островов?
Ее глаза возбужденно сверкнули.
— В самом деле?
Он утвердительно кивнул.
— Меня можно уговорить показать их тебе. — Его лицо посерьезнело. — Выходи за меня, Элли. Я отвезу тебя куда угодно, если ты захочешь. Я покажу тебе весь мир. Только скажи, что будешь моей женой.
— Да, — ответила она тихо. В глазах ее блеснули слезы. — Я стану твоей женой.
Эрик крепко обнял ее. Ему очень хотелось немедленно отвести ее в церковь — пока она не передумала. Но он понимал, что его мать и сестры никогда не простят ему этого. Он приподнял ее подбородок и нежно поцеловал в губы.
— Мое имя — Максорли.
Элли засмеялась, глаза ее радостно сверкнули.
— Сын Солнечного странника. Мне следовало догадаться. Ты и в самом деле пират.
Эрик рассмеялся, схватил ее в объятия и на практике показал ей, каким беспощадным пират может быть. И повторял это снова и снова.
Эпилог
7 июля 1307 года
Роберт Брюс, король Шотландии, с десятью членами своей тайной Хайлендской гвардии сидели в большом зале замка Каррик, в их временном военном штабе, когда прибыл гонец.
Теперь, когда Ястреб вернулся — женатый и, судя по удовлетворенной улыбке на лице, снова ставший самим собой, — только один из элитных воинов отсутствовал на совете. Не отсутствовал, вернее сказать, а был внедрен в самое сердце врага, подобно зерну, готовому пустить корни, когда придет время.